Отправлено: 23.06.16 21:14. Заголовок: Хорошие стихи
Человечество делится на две команды. На команду "смирно" И команду "вольно". Никакие судьи и военкоматы, Никакие четырехлетние войны Не перегонят меня, не перебросят Из команды вольных В команду смирных. Уже пробивается третья проседь И молодость подорвалась на минах, А я, как прежде, отставил ногу И вольно, словно в юные годы, Требую у жизни совсем немного - Только свободы.
(Подвернулись красивые картинки для давно любимых стихов. )
Стансы
I.
Говори. Что ты хочешь сказать? Не о том ли, как шла Городскою рекою баржа по закатному следу, Как две трети июня, до двадцать второго числа, Встав на цыпочки, лето старательно тянется к свету, Как дыхание липы сквозит в духоте площадей, Как со всех четырех сторон света гремело в июле?
А что речи нужна позарез подоплека идей И нешуточный повод – так это тебя обманули.
После смерти я выйду за город, который люблю, И, подняв к небу морду, рога запрокинув на плечи, Одержимый печалью, в осенний простор протрублю То, на что не хватило мне слов человеческой речи. Как баржа́ уплывала за поздним закатным лучом, Как скворчало железное время на левом запястье, Как заветную дверь отпирали английским ключом... Говори. Ничего не поделаешь с этой напастью.
(Старые стихи, неожиданно ставшие невероятно актуальными... Между прочим, "Променад дез Англе" — это та самая Английская набережная в Ницце. А Negresco — это отель, он тогда уже был. И именно возле него в День взятия Бастилии собирается самая густая толпа, потому что оттуда лучше всего смотреть фейерверк.)
Кавардак на слякоти
Что за чертово время у нас на земле! Так чудит, точно спутало Ниццу с Шатле, Берег моря с его Променад дез Англе Крайне выглядит странно.
Едет грязный обоз, на прохожих пыля. Люди голые ищут себе короля. Люди в золоте мерзнут, как мерзнет земля. Девка ждет хулигана.
Птичьи головы вертятся как флюгера. Продаю. Козыряю девяткой. Игра! Вы бы шли в монастырь, дорогая сестра. Не к лицу вам подмостки.
Все слова — точно эхо, упавшее в гроб. Море зелено, точно фасолевый боб, И «Негреско», попав под холодный потоп, Стал бесцветней известки.
Что за чертово время! Валит без дорог! Март чихает, и на небо синий клочок Ассигнацией тысячефранковой лег, Принял синий оттенок.
Бедный Петер Шлемиль, что же с тенью твоей? Для чего ты запрятал ее от людей? Иль какой-то тебя соблазнил чародей Тень продать за бесценок?
Что ж ты, изгнанный чертом с земли, со стены, Ищешь новую тень на дорогах страны, Ты, блуждающий символ ужасной весны Сорок первого года!
Ну и время! Часам перепутало счет. Жен спровадило вон иль пустило в расход И твердит, будто волки — любезный народ И добра их порода.
Ну и чертово время! Без ордера нет Ни житья, ни рубашки простой, ни конфет, Забирай колбасу, если ищешь букет, Хохочи, если мало!
Ну и чертово время! Все в мире — как дым! Прежний друг обернулся врагом, и каким! Черный кажется белым, хороший — плохим. И запретов не стало.
А когда пойдёт игра недетская, выручит небесная опека — Федя Крюков, Туся Крандиевская, дети девятнадцатого века. Всякий раз, как муторным наветом заклубится мрак тысячелицый, объявляются перед рассветом отрок — об руку с отроковицей. Через три согбенных поколения по-провинциальному неловки — два отвергнутых эпохой гения: та с Гранатного, а тот из Глазуновки. Не сказав словечка — надоумили. Ну, пора. Ступай своей тропою. — Дети, вы ж в Двадцатом веке умерли! — Смотрят молча, мол, Господь с тобою. А. Чернов
Федор Крюков (1870–1920) – запрещённый классик, автор «Тихого Дона». http://www.fedor-krjukov.narod.ru/ Наталья Крандиевская (1888–1963) – прозёванный поэт XX века. .http://krandievskaya.narod.ru/Index.htm
Отправлено: 26.08.16 22:49. Заголовок: Как меня принимали в..
Как меня принимали в партию
Я засветло ушел в политотдел И за полночь добрался до развалин, Где он располагался. Посидел, Газеты поглядел. Потом — позвали. О нашей жизни и о смерти мыслящая, Все знающая о добре и зле, Бригадная партийная комиссия Сидела прямо на сырой земле. Свеча горела. При ее огне Товарищи мои сидели старшие, Мою судьбу партийную решавшие, И дельно говорили обо мне. Один спросил: — Не сдрейфишь? Не сбрешешь? — Не струсит, не солжет, — другой сказал. А лунный свет, валивший через бреши, Светить свече усердно помогал. И немцы пять снарядов перегнали, И кто-то крякнул про житье-бытье, И вся война лежала перед нами, И надо было выиграть ее. И понял я, что клятвы не нарушу, А захочу нарушить — не смогу, Что я вовеки не сбрешу, не струшу, Не сдрейфлю, не совру и не солгу. Руку крепко жали мне друзья И говорили обо мне с симпатией. Так в этот вечер я был принят в партию, Где лгать — нельзя И трусом быть — нельзя.
БОРИС СЛУЦКИЙ
цитата:
Когда в 1958 вышла «Память» Слуцкого, я сказал: как-то отнесется критика? Г. Ратгауз ответил: пригонит к стандарту, процитирует «Как меня принимали в партию» и поставит в ряд. Так и случилось, кроме одного: за 20 лет критики именно «Как меня принимали в партию» («...Где лгать нельзя и трусом быть нельзя») не цитировалось почти ни разу и не включалось в переиздания вовсе ни разу. («Был один случай», сказал мне Болдырев, но точно не вспомнил). Для меня это была самая меткая пощечина, которую партия дала самой себе.
Моя свеча, бросая тусклый свет, в твой новый мир осветит бездорожье. А тень моя, перекрывая след, там, за спиной, уходит в царство Божье. И где б ни лег твой путь: в лесах, меж туч-- везде живой огонь тебя окликнет. Чем дальше ты уйдешь -- тем дальше луч, тем дальше луч и тень твоя проникнет! Пусть далека, пусть даже не видна, пусть изменив -- назло стихам-приметам, -- но будешь ты всегда озарена пусть слабым, но неповторимым светом. Пусть гаснет пламя! Пусть смертельный сон огонь предпочитает запустенью. Но новый мир твой будет потрясен лицом во тьме и лучезарной тенью.
Подобен клетчатой торпеде Варёный рыночный початок, И мальчик на велосипеде Уже не ездит без перчаток, Ночной туман, дыханье с паром, Поля пусты, леса пестры, И листопад глядит распадом, Разладом веток и листвы. Октябрь, тревожное томленье, Конец тепла, остаток бедный, Включившееся отопленье, Холодный руль велосипедный, Привычный мир зыбуч и шаток И сам себя не узнаёт: Круженье листьев, курток, шапок, Разрыв, распад, разбег, разлёт. Октябрь, разрыв причин и следствий, Непрочность в том и зыбкость в этом, Пугающая, словно в детстве, Когда не сходится с ответом. Всё кувырком, и ум не сладит: Отступит там, споткнется тут... Разбеги пар, крушенья свадеб, И листья жгут, и снега ждут... Сухими листьями лопочет, Нагими прутьями лепечет, И ничего уже не хочет, И сам себе противоречит, - Мир перепуган и встревожен, Разбит, раздёрган вкривь и вкось... И всё-таки не безнадёжен, Поскольку мы ещё не врозь.
Отправлено: 08.10.16 20:52. Заголовок: Не будет вам весны. ..
Не будет вам весны. Какая вам весна?! Там, где живете вы, весна упразднена. И даже суть не в том, что псарь издал указ, А попросту весны не может быть у вас. Там, где живете вы — там даже не зима! Зима, пускай она сурова, и весьма, Есть время года; ergo, есть и времена Иные, и зиме наследует весна. У вас же снег, и мрак, и лед не на сезон — Навечно, навсегда. И путать не резон Ни оттепель с весной, ни истину с мечтой, Ни пустоту души с ее же широтой. В вас — ненависть к весне и страх перед весной, Когда она придет — оттает только гной, И ваши все псари — лишь следствие страны, Живущей для того, чтоб не было весны. Не будет вам ее. Не нужно убивать, Предотвращая то, чему и не бывать, Не нужно злобной лжи, не нужно брызг слюны — Расслабьтесь, наконец. Не будет вам весны. Не будет даже тем, кто молит: «Приходи!» — Все тот же гнойный страх застыл у них в груди. Они погоды ждут у моря тьмы и льда, Но сами в бой со льдом не встанут никогда. Весна придет не к тем, кто молится и ждет, Пока подохнет псарь, пока растает лед, А к тем, кто, наплевав на тысячи угроз, На площади стоит три месяца в мороз, Кто бьется, не боясь ни крови, ни огня — И тает черный лед. И плавится броня. Но это — не про вас. И ваш девятый круг, Ваш ледяной Коцит — творенье ваших рук. Покорные рабы, лукавые рабы — Достойны все рабы единственной судьбы. Никто вас не спасет. Вы все обречены, Вы заслужили всё. Не будет вам весны.
Здесь все меня переживет, Все, даже ветхие скворешни И этот воздух, воздух вешний, Морской свершивший перелет. И голос вечности зовет С неодолимостью нездешней, И над цветущею черешней Сиянье легкий месяц льет. И кажется такой нетрудной, Белея в чаще изумрудной, Дорога не скажу куда… Там средь стволов еще светлее, И все похоже на аллею У царскосельского пруда.
А. Ахматова. 1958. Комарово
СТРОКА
...Дорога не скажу куда... Анна Ахматова
Пластинки глупенькое чудо, проигрыватель - вздор какой, и слышно, как невесть откуда, из недр стесненных, из-под спуда корней, сопревших трав и хвой, где закипает перегной, вздымая пар до небосвода, нет, глубже мыслимых глубин, из пекла, где пекут рубин и начинается природа,- исторгнут, близится, и вот донесся бас земли и вод, которым молвлено протяжно, как будто вовсе без труда, так легкомысленно, так важно: "...Дорога не скажу куда..." Меж нами так не говорят, нет у людей такого знанья, ни вымыслом, ни наугад тому не подыскать названья, что мы, в невежестве своем, строкой бессмертной назовем.
Б. Ахмадулина.1968
А. А. А.
Блестит залив, и ветр несет через ограду воздух влажный. Ночь белая глядит с высот, как в зеркало, в квадрат бумажный. Вдвойне темней, чем он, рука незрима при поспешном взгляде. Но вот слова, как облака, несутся по зеркальной глади.
Отправлено: 23.10.16 03:39. Заголовок: Всё равно лучше всех..
Всё равно лучше всех про Ахматову сказал Давид Самойлов!
СМЕРТЬ ПОЭТА
Что ж ты заводишь Песню военну, Флейте подобно, Милый снегирь?
Державин
Я не знал в этот вечер в деревне, Об успении Анны Андревны, Но меня одолела тоска. Деревянные дудки скворешен Распевали. И месяц навешен Был на голые ветки леска.
Провода электрички чертили В небесах невесомые кубы. А ее уже славой почтили Не колонные залы и клубы, А лесов деревянные трубы, Деревянные дудки скворешен. Потому я и был безутешен, Хоть в тот вечер не думал о ней.
Это было предчувствием боли, Как бывает у птиц и зверей.
Просыревшей тропинкою в поле, Меж сугробами, в странном уборе Шла старуха всех смертных старей. Шла старуха в каком-то капоте, Что свисал, как два ветхих крыла. Я спросил ее: «Как вы живете?» А она мне: «Уже отжила...»
В этот вечер ветрами отпето Было дивное дело поэта. И мне чудилось пенье и звон. В этот вечер мне чудилась в лесе Красота похоронных процессий И торжественный шум похорон.
С Шереметьевского аэродрома Доносилось подобие грома. Рядом пели деревья земли: «Мы ее берегли от удачи, От успеха, богатства и славы, Мы, земные деревья и травы, От всего мы ее берегли».
И не ведал я, было ли это Отпеванием времени года, Воспеваньем страны и народа Или просто кончиной поэта. Ведь еще не успели стихи, Те, которыми нас одаряли, Стать гневливой волною в Дарьяле Или ветром в молдавской степи.
Стать туманом, птицей, звездою Иль в степи полосатой верстою Суждено не любому из нас. Стихотворства тяжелое бремя Прославляет стоустое время. Но за это почтут не сейчас.
Ведь она за свое воплощенье В снегиря царскосельского сада Десять раз заплатила сполна. Ведь за это пройти было надо Все ступени беззвучного ада, Чтоб себя превратить в певуна.
Все на свете рождается в муке — И деревья, и птицы, и звуки. И Кавказ. И Урал. И Сибирь. И поэта смежаются веки. И еще не очнулся на ветке Зоревой царскосельский снегирь.
Отправлено: 28.10.16 15:58. Заголовок: Князь Мышкин пишет: ..
Князь Мышкин пишет:
цитата:
Очень верно и сердечно.
Меня в этих стихах, между прочим, восхищает ещё и то, что Самойлов наравне упоминает «классику» Дарьяла и «массовую культуру» в лице романса про молдаванскую степь.
А когда я от кого-нибудь слышу про «поэтов второго ряда», моя рука тянется за рогаткой! Ряд там только один — первый, он же и последний. Как та свежесть осетрины. И туда относятся все поэты, у которых есть душа и голова.
tpek, кстати: потрясающе! Я давно такого чтения не слыхал! Даже очень давно!
Отправлено: 04.11.16 20:59. Заголовок: Я с радостью стал бы..
Я с радостью стал бы героем, Сжимая в руке копьецо. Светилось бы там, перед строем, Мое волевое лицо. Раскат офицерской команды Ловлю я во сне наугад, Пока воспаленные гланды, Как яблоки, в горле горят.
Я стал бы героем сражений И умер бы в черной броне, Когда бы иных поражений Награда не выпала мне, Когда бы настойчивый шепот Уверенно мне не шептал, Что тихий душевный мой опыт Важней, чем сгоревший металл.
Дороже крупица печали, Соленый кристаллик вины. А сколько бы там ни кричали — Лишь верные звуки слышны. Ведь правда не в том, чтобы с криком Вести к потрясенью основ, А только в сомненье великом По поводу собственных слов.
Молчи, наблюдатель Вселенной, Астро́ном доверчивых душ! Для совести обыкновенной Не грянет торжественный туш. Она в отдалении встанет И мокрое спрячет лицо. Пускай там герои буянят, Сжимая в руке копьецо!
Отправлено: 30.11.16 00:23. Заголовок: На прения с самим со..
На прения с самим собою ночь убив, глотаешь дым, уже не прочь в набрякшую гортань рукой залезть. По пуговицам грань готов провесть. Чиня себе правёж, душе, уму, порою изведешь такую тьму и времени и слов, что ломит грудь, что в зеркало готов подчас взглянуть. Но это только ты, и жизнь твоя уложена в черты лица, края которого тверды в беде, в труде и, видимо, чужды любой среде. Но это только ты. Твое лицо для спорящей четы само кольцо. Не зеркала вина, что скривлен рот: ты Лотова жена и сам же Лот. Но это только ты. А фон твой - ад. Смотри без суеты вперед. Назад без ужаса смотри. Будь прям и горд, раздроблен изнутри, на ощупь тверд.
Отправлено: 19.12.16 21:17. Заголовок: (Мне казалось, что э..
(Мне казалось, что это здесь кто-то приводил киплинговское «Если...» Значит, на грамоте. Ну, там перебьются, а сюда вот ещё один перевод, кажется, новый.)
Если ты в обезумевшей, буйной толпе Можешь выстоять, неколебим, Не поддаться смятенью — и верить себе, И простить малодушье другим; Если выдержать можешь глухую вражду, Как сраженью, терпенью учась, Пощадить наглеца и забыть клевету, Благородством своим не кичась, —
Если веришь мечте, но не станешь рабом Даже самой прекрасной мечты, Если примешь спокойно Триумф и Разгром, Ибо цену им ведаешь ты; Если зная, что плут извратил твою цель, Правда стала добычей враля И разрушено все, что ты строил досель, Ты готов снова строить с нуля, —
Если, бровью не дрогнув, ты можешь опять Достояньем добытым рискнуть, Все поставить на карту и все проиграть, Не жалея об этом ничуть; Если даже уставший, разбитый в бою, Вновь собрать ты умеешь в кулак Силы, нервы, и сердце, и волю свою И велеть им держаться — «Вот так!» —
Если прямо, без лести умеешь вести Разговор с королем и с толпой, Если дружбу и злобу встречая в пути, Ты всегда остаешься собой; Если правишь судьбою своей ты один, Каждый миг проживая как век, Значит, ты — настоящий мужчина, мой сын, Даже больше того — Человек!
Перевод Григория Кружкова
Картина Родриго Коста (родился в 1952 г. в Вила Нова де Гайя, Португалия)
А вообще-то стихотворение — финал новеллы о Джордже Вашингтоне (в частности).
...Мой голос, торопливый и неясный, тебя встревожит горечью напрасной, и над моей ухмылкою усталой ты склонишься с печалью запоздалой, и, может быть, забыв про все на свете, в иной стране -- прости! -- в ином столетьи ты имя вдруг мое шепнешь беззлобно, и я в могиле торопливо вздрогну.
Отправлено: 25.12.16 21:45. Заголовок: Горе... Конечно же, ..
Горе... Конечно же, горе. Как? Отчего? Почему?! "Туполев" рухнул в море — Прямо в "российском" Крыму. Краснознаменный ансамбль, Звонкий, как русская сталь. Как они пели-плясали! Больше не смогут... Жаль. Впрочем, Не так уж нелепа Эта жестокая смерть: Мертвым детишкам Алеппо Смогут служивые спеть Русские песни о мире, Мужестве и добре. Спойте, России кумиры, Взорванной той детворе... Песни о славе и чести, Злобной жестокой страны — Эти фальшивые песни Господу не слышны!
Горит земля от них кругом, Стенают местные: доколе?! Что заработали трудом, Отдать заставят поневоле.
Все мертво посреди степей Теперь в Германию скорей. Да к Скандинавии бескрайней. Тут стоны жен, и плач детей, И муэдзина крик печальный.
Нет, не когортой боевой, На сей раз шло завоеванье, А диких беженцев толпой, Шел Халифат на мирозданье. Как слепотой поражены Их всех без боя пропускают.
Колонны вражеской орды, Собой Европу заселяют. Волшебной силой провиденья В туманной памяти моей Так оживляются виденья Кровавых халифата дней.
В земле, где долго, долго брани Ужасный гул не умолкал, Сдались германцы и славяне Лишь полк мадьяров устоял, Австрийский сдох орел двуглавый Савойского минувшей славы, Не встретить посреди степей.
Над рубежами древних станов Стоят телеги басурманов, И черной Африки детей. Кто их крикливыми толпами В Европу ныне проводил?
Какие блага посулил, И окрылил их всех мечтами? В поход тьмы темь их снарядил Оставив старые хамулы — Где их всегда учили муллы Чтоб всяк неверного убил.
Отправлено: 13.01.17 09:14. Заголовок: Больному Есть горяч..
Больному
Есть горячее солнце, наивные дети, Драгоценная радость мелодий и книг. Если нет — то ведь были, ведь были на свете И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ...
Есть незримое творчество в каждом мгновеньи - В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз. Будь творцом! Созидай золотые мгновенья. В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...
Бесконечно позорно в припадке печали Добровольно исчезнуть, как тень на стекле. Разве Новые Встречи уже отсияли? Разве только собаки живут на земле?
Если сам я угрюм, как голландская сажа (Улыбнись, улыбнись на сравненье моё!), Этот чёрный румянец — налёт от дренажа, Это Муза меня подняла на копьё.
Подожди! Я сживусь со своим новосельем - Как весенний скворец запою на копье! Оглушу твои уши цыганским весельем! Дай лишь срок разобраться в проклятом тряпье.
Оставайся! Так мало здесь чутких и честных... Оставайся! Лишь в них оправданье земли. Адресов я не знаю — ищи неизвестных, Как и ты, неподвижно лежащих в пыли.
Если лучшие будут бросаться в пролёты, Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц! Полюби безотчётную радость полёта... Разверни свою душу до полных границ.
Будь женой или мужем, сестрой или братом, Акушеркой, художником, нянькой, врачом, Отдавай — и, дрожа, не тянись за возвратом. Все сердца открываются этим ключом.
Есть ещё острова одиночества мысли. Будь умён и не бойся на них отдыхать. Там обрывы над тёмной водою нависли - Можешь думать... и камешки в воду бросать...
А вопросы... Вопросы не знают ответа - Налетят, разожгут и умчатся, как корь. Соломон нам оставил два мудрых совета: Убегай от тоски и с глупцами не спорь.
Соломон нам оставил два мудрых совета: Убегай от тоски и с глупцами не спорь.
Саша Чёрный, 1910
Люто плюсую!
Надо бы снести пятиэтажки. Есть весной такие десять дней: утром небо цвета промокашки, ветер то теплей, то холодней, вечер цвета вороненой стали, солнце цвета стершихся монет… От зимы настолько все устали, а в весну настолько веры нет! Выглянешь в окно — бегут мурашки, и тошнит, и Господи прости — хочется снести пятиэтажки. Хочется, по ходу, всё снести — но нельзя, не стоит тех усилий, красное увязло колесо: сотню лет назад уже сносили, результат в окошке налицо. Делали и то уже, и сё мы, думали сместить земную ось — все вернулось в эти же ризомы, в те же аксиомы отлилось. Все как было, спереди и с тыла, скромно огламуренный развал: не сказать, что полная могила, но и жизнью я бы не назвал.
Следствие под Светову копает, ФСБ над всеми держит shit, тень вождя кроссовки покупает, Николай Второй мироточит — в виде бюста, парни, в виде бюста! Всё буксует — ни вперед, ни взад: хочется уже подсыпать дуста, но ведь дуст их может и не взять… По краям уже бунтуют зэки, по Фейсбуку носится картечь, всё гниет, как мартовские реки, — ни застыть навеки, ни потечь. Как же не снести пятиэтажек? Он же, проезжая через Русь, видит тот же пасмурный пейзажик, что и сам я вижу, как проснусь… Вон гуляет женщина с собакой, утешенье взору, — но и те… Ах, собака, ты еще покакай — мир предстанет в полной полноте.
Хочется снести сугроб и пашню, голые деревья и кусты, интернет, Останкинскую башню, даже Трампа хочется снести, и врагов, гундосящих о Рашке, и друзей, прогнивших до кости, и еще торчат пятиэтажки! Можно мне хотя бы их снести?! Вот и встань, пожалуйста, Собянин, предо мной, как лист перед травой, покивай, покорный северянин, длинною своею головой, и скажи, что ты еще до лета (ну уж до зимы наверняка) вполпинка с землей сровняешь это гнусное наследие совка!
Подмечая властные бесчинства, видя, как терзают нашу мать, я уже, похоже, научился как-то их решенья понимать. Раньше-то, в восторге и азарте, все твердишь про истину и честь, — а теперь глядишь на них, как в марте: славно, что не минус тридцать шесть! Был же Сталин — нет, уж лучше Сечин. Все приятней ядерной зимы. Говорят, что месяц март не вечен — но конечны, граждане, и мы! Так и доживешь, как приживалка, тихо выживая из ума; если мне себя уже не жалко — я ль впишусь за блочные дома?!
Так что, если хочут, пусть их сносят, гнезда тараканов и мышей. Люди же не ропщут, есть не просят, им без крыши, может, и лучшей… Господу, похоже, тоже тяжек этот мир, огромный паразит. Хочет он начать с пятиэтажек — пусть! И пусть потом не тормозит.
Дмитрий Быков
СНОСНОЕ-2*
* Предыдущее «Сносное» появилось в «Новой газете» год назад, 16 февраля 2016 года, — по поводу сноса ларьков.
НЕРАЗДЕЛЁННАЯ ЛЮБОВЬ Любовь неразделенная страшна, но тем, кому весь мир лишь биржа, драка, любовь неразделенная смешна, как профиль Сирано де Бержерака. Один мой деловитый соплеменник сказал жене в театре "Современник": "Ну что ты в Сирано своем нашла? Вот дурень! Я, к примеру, никогда бы так не страдал из-за какой-то бабы... Другую бы нашел - и все дела". В затравленных глазах его жены забито проглянуло что-то вдовье. Из мужа перло - аж трещали швы!- смертельное духовное здоровье. О, сколько их, таких здоровяков, страдающих отсутствием страданий. Для них есть бабы: нет прекрасной дамы. А разве сам я в чем-то не таков? Зевая, мы играем, как в картишки, в засаленные, стертые страстишки, боясь трагедий, истинных страстей. Наверное, мы с вами просто трусы, когда мы подгоняем наши вкусы под то, что подоступней, попростей. Не раз шептал мне внутренний подонок из грязных подсознательных потемок: "Э, братец, эта - сложный матерьял..."- и я трусливо ускользал в несложность и, может быть, великую возможность любви неразделенной потерял. Мужчина, разыгравший все умно, расчетом на взаимность обесчещен. О, рыцарство печальных Сирано, ты из мужчин переместилось в женщин. В любви вы либо рыцарь, либо вы не любите. Закон есть непреклонный: в ком дара нет любви неразделенной, в том нету дара божьего любви. Дай бог познать страданий благодать, и трепет безответный, но прекрасный, и сладость безнадежно ожидать, и счастье глупой верности несчастной. И, тянущийся тайно к мятежу против своей души оледененной, в полулюбви запутавшись, брожу с тоскою о любви неразделенной.
Отправлено: 14.04.17 21:04. Заголовок: Больше позитива: всё..
Больше позитива: всё-таки скоро весна! На грамоте однажды ставили отличные стихи про снег в апреле, возможно, не все их заметили. Ставил не я, но я там предложил картинку к словам «небо цвета как карамель отражалось в потоках рек». Картинку с нашего Delfi, которая теперь пропала не только с грамоты, но и с Delfi: какие-то заморочки насчёт авторского права... Хорошо, что я догадался её сберечь!
Итак:
В старый город пришёл Апрель. Из плаща сыпал снег и град. Вечерами пил морс и эль, ел чернику и виноград. Просыпался часам к пяти... Иногда — к четырём и к трём. Был огромный, как синий кит. И любил рисовать углём.
У Апреля был верный друг. Его имя, конечно — Март. У него было тридцать штук (или сорок) игральных карт. Март любил бергамот и «Сплин», ездил в Лондон и Петербург. Он был рыжий как апельсин, разноцветный как летний луг. Вместе с ним приходил Февраль. Приносил арманьяк и сыр…
…до рассвета горел фонарь.
И Апрель выходил босым, завернувшись в короткий плащ. Допивал из бутылки эль. И чеканил футбольный мяч о большую сухую ель. Напевал «ДДТ» под нос и смотрел, как горит рассвет. Вспоминал, что конечен пост уже тысячи длинных лет. Небо цвета как карамель отражалось в потоках рек.
В старый город пришёл Апрель. В старом городе выпал снег.
Отправлено: 25.04.17 13:13. Заголовок: Мы под Колпином скоп..
Мы под Колпином скопом стоим, Артиллерия бьет по своим. Это наша разведка, наверно, Ориентир указала неверно. Недолет. Перелет. Недолет. По своим артиллерия бьет. Мы недаром присягу давали. За собою мосты подрывали,– Из окопов никто не уйдет. Недолет. Перелет. Недолет. Мы под Колпиным скопом лежим И дрожим, прокопченные дымом. Надо все-таки бить по чужим, А она – по своим, по родимым. Нас комбаты утешить хотят, Нас великая родина любит... По своим артиллерия лупит,– Лес не рубят, а щепки летят.
— Отдать тебе любовь? — Отдай! — Она в грязи… — Отдай в грязи!.. — Я погадать хочу… — Гадай. — Еще хочу спросить… — Спроси!.. — Допустим, постучусь… — Впущу! — Допустим, позову… — Пойду! — А если там беда? — В беду! — А если обману? — Прощу! — «Спой!»- прикажу тебе.. — Спою! — Запри для друга дверь… — Запру! — Скажу тебе: убей!.. — Убью! — Скажу тебе: умри!.. — Умру! — А если захлебнусь? — Спасу! — А если будет боль? — Стерплю! — А если вдруг — стена? — Снесу! — А если — узел? — Разрублю! — А если сто узлов? — И сто!.. — Любовь тебе отдать? — Любовь!.. — Не будет этого! — За что?! — За то, что не люблю рабов. — Рабов не любишь? — Не люблю! — А терпишь рабство? — Не терплю! — А что любовь? — При чем любовь? — При том что рабство, страсть и боль. — В себя любовь впитала всё! Её раба ты на все сто! — Ты лжешь! — Не лгу! — Так докажи! Любовь не стоит твоей лжи! — Я докажу. Но не сейчас. Для доказательства свой час. — Пошел ты прочь! — Я ухожу. — Катись. Нет. Стой. Вернись назад. — Нет. Я уйду. Ведь я не раб…
Шел как-то от Крестовского моста Я в направленье Рижского вокзала, Земля была безвидна и пуста, И долго жить, похоже, приказала.
Срывал с меня немодное пальто, Свистя в два пальца, криминальный ветер, Стояла ночь, как я не знаю что, Как мало что стоит на этом свете.
И в страшном мире, выжженном дотла, Где не наступит солнечное завтра, Внезапно мысль мне в голову пришла, Но впрочем, так же и ушла внезапно.
Ее я сформулировать не мог, И некому помочь мне было в этом. «А как же Бог?» — вы спросите, а Бог, Возможно, мог, но не спешил с ответом.
* * *
Луч пресловутый надежды слегка почадил и зачах, Не повезло нам, друзья, откровенно сказать, с временами. Что-то такое кончается прямо на наших глазах, Что началось не при нас, но закончится, чувствую, нами.
Как-то все стало вокруг непривычно темно, А ведь отчетливо двигалось к счастью, свободе и свету, Я до конца не хотел бы досматривать это кино, Я и попал-то сюда по чужому билету.
Мне его продал у входа какой-то чувак, То ли обкуренный, то ли прилично поддатый, Даже не продал, а отдал буквально за так. Я, говорит, уже все это видел когда-то.
Темным ноябрьским вечером, глядя в окно, Будучи в стадии, полу-, так скажем, распада. — Да? Ну и как? — Если честно, конечно, говно, Но временами вставляло, а что еще надо?
Жалеть о нем не должно, ... он сам виновник всех своих злосчастных бед, Терпя, чего терпеть без подлости не можно... (Н.Карамзин)
...Быть бы мне поспокойней, Не казаться, а быть! ...Здесь мосты, словно кони, По ночам на дыбы! Здесь всегда по квадрату На рассвете полки — От Синода к Сенату, Как четыре строки!
Здесь, над винною стойкой, Над пожаром зари Наколдовано столько, Набормотано столько, Что поди повтори!
Все земные печали Были в этом краю... Вот и платим молчаньем За причастность свою!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Повторяется шёпот, Повторяем следы. Никого еще опыт Не спасал от беды!
О, доколе, доколе, И не здесь, а везде Будут Клодтовы кони Подчиняться узде!
И всё так же, не проще, Век наш пробует нас: Можешь выйти на площадь, Смеешь выйти на площадь В тот назначенный час,
Где стоят по квадрату В ожиданьи полки — От Синода к Сенату, Как четыре строки?
Отправлено: 20.06.17 18:34. Заголовок: Алексей Жемчужников ..
Алексей Жемчужников (1890)
Мне за «гражданскую» тоску Один философ задал гонку И прочитал мне, старику, Нравоученье, как ребёнку.
«Впадать в унынье — неумно; Смотреть на жизнь должны мы бодро, Ведь после дня — всегда темно, И дождь всегда сменяет вёдро. В явленьях жизни есть черёд, Но ни добра в них нет, ни худа. Вчера бежали мы вперёд, Сегодня пятимся покуда. Пускай свистят бичи сатир, Пусть ноют жалобные песни, — Когда в дрему впадает мир, Не разбудить его — хоть тресни! Коль мы бесспорно признаём Законы жизни мировые — Под неизбежным их ярмом Покорно склоним наши выи. Гражданских слёз логичней — смех! Против рожна не прёт философ. Не признаю я ваших всех Так называемых вопросов. Плач не спасёт от бед и зол. В стихах же плач не даст и славы. Прощайте. Dixi». И ушёл.
Что ж! Ведь его сужденья — здравы. Он сам — и молод, и здоров... Какие ж могут быть причины, Что от здоровья этих слов Так веет запах мертвечины?
Отправлено: 26.06.17 15:00. Заголовок: Первые свидания Сви..
Первые свидания
Свиданий наших каждое мгновенье, Мы праздновали, как богоявленье, Одни на целом свете. Ты была Смелей и легче птичьего крыла, По лестнице, как головокруженье, Через ступень сбегала и вела Сквозь влажную сирень в свои владенья С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость Дарована, алтарные врата Отворены, и в темноте светилась И медленно клонилась нагота, И, просыпаясь: "Будь благословенна!" - Я говорил и знал, что дерзновенно Мое благословенье: ты спала, И тронуть веки синевой вселенной К тебе сирень тянулась со стола, И синевою тронутые веки Спокойны были, и рука тепла.
А в хрустале пульсировали реки, Дымились горы, брезжили моря, И ты держала сферу на ладони Хрустальную, и ты спала на троне, И - Боже правый! - ты была моя. Ты пробудилась и преобразила Вседневный человеческий словарь, И речь по горло полнозвучной силой Наполнилась, и слово ты раскрыло Свой новый смысл и означало: царь.
На свете все преобразилось, даже Простые вещи - таз, кувшин, - когда Стояла между нами, как на страже, Слоистая и твердая вода.
Нас повело неведомо куда. Пред нами расступались, как миражи, Построенные чудом города, Сама ложилась мята нам под ноги, И птицам с нами было по дороге, И рыбы поднимались по реке, И небо развернулось перед нами...
Когда судьба по следу шла за нами, Как сумасшедший с бритвою в руке.
Отправлено: 27.06.17 01:27. Заголовок: Ой, да! Слов нет как..
Ой, да! Слов нет какие стихи!
Знаете, я ведь эти стихи первый раз не читал, а слышал, в фильме. Кто-то (Питер Устинов?) сказал так: фильмы бывают не о чём-то, а с чем-то. Напр.: с ребёнком, с песней, с луной, с собакой, с пожаром... В смысле, как я это понимаю: если фильм вообще держится, то его весь держит только один образ, зрительный или иной. И это похоже на правду. Вот и «Зеркало» — фильм с этими стихами. Несмотря, что и пожар там есть) Но стихи его далеко превосходят.
Отправлено: 27.06.17 09:51. Заголовок: А я в "Зеркале..
А я в "Зеркале" как-то прошел мимо этого стихотворения. Оно для меня стало фоном к Тереховой. А вот был оглушен им в "Современнике" на комедии. Представляете, Гармаш залезает на стол и читает, и как читает! Зал, совсем недавно хохотавший, затих, а я выпал в осадок.
Отправлено: 01.07.17 09:59. Заголовок: Спасибо. Освежил в п..
Спасибо. Освежил в памяти. Сам спектакль помню плохо. Помню, что играли здорово. Было смешно и трогательно. А вот стихотворение (оно звучит в самом финале) запомнилось больше всего.
Отправлено: 13.07.17 20:29. Заголовок: Мы живём над пропаст..
Мы живём над пропастью во лжи, В страшной правде не хотят признаться Те, кто отвечает: «Докажи!!!» На вопросы по МН-17.
Как когда-то школьная шпана Покрывала кореша-ворюгу, Так сегодня целая страна В круговой поруке врёт по кругу:
С нами — хоть Европа не дружи! Нам то что, ведь деды их бивали! И про лайнер, сука, докажи! Мы в гробу ваш трибунал видали!
Докажи, ссылаясь на фейсбук, Что в Донбассе видели чеченцев! Докажи, что установки «Бук» Были у луганских ополченцев!
Докажи, что в поле спелой ржи Делал селфи на крыле убийца, Докажи про лайнер! До-ка-жи! Кто с пути помог пилоту сбиться?
Докажи! — кричит моя страна. Докажи, что укры — не уроды! Докажи, что там идёт война, А не помощь братскому народу!
«Докажи!» — несётся по стране От Владивостока до Кавказа. Докажи, что привезли жене Тело в камуфляже от спецназа!
Докажи, паршивый стихоплёт, Что стихи писал не по заказу! Неизвестно, был ли самолёт, Тот, что не сбивали мы ни разу!
Пусть Европу, оторопь берёт, Знают власти и любая бабка: Вор не воровал, и вор не врёт! Но горит, горит на воре шапка.
От горящей в шапке ваты вонь Улетает грязным дымом в небо, И опять командует: «Огонь!» Тот, кто там где был ни разу не был.
Год прошёл, и много лет пройдёт, Отгремят и заржавеют пушки, И однажды девочка найдёт В поле обгоревшую игрушку.
Пыль и грязь с игрушки оботрёт, Увезёт с собой домой в Одессу Маленький малайский самолёт, Тот, что дарят детям стюардессы.
Правда не осилит силы лжи, Если против правды есть закалка. Тем, кто знает слово «Докажи!» Не докажешь ничего. А жалко.
Снова будет гнать своих коней Солнце, управляя колесницей, А июль всегда семнадцать дней Для ушедших в небо будет длиться…
Андрей Орлов (Орлуша) 17.07.2015
P.S. Перечитал написанное год назад. То, за что меня обвиняют в предательстве, в том, что мне «стыдно, что я русский» и в том, что я «извиняюсь за сбитый Боинг». Ни стыда, ни единого извинения не нашёл. Сегодня опять подписываюсь под каждым словом.
Отправлено: 24.07.17 21:42. Заголовок: Вселенский опыт гов..
Вселенский опыт говорит, что погибают царства не оттого, что тяжек быт или страшны мытарства. А погибают оттого (и тем больней, чем дольше), что люди царства своего не уважают больше.
Милый мой, славный мой друг, поистине надо иметь душу каменную, чтобы жить в эти проклятые черные дни, когда... Федор Шаляпин, гений народный, становится на колени перед Николаем Романовым, бездарнейшим из людей.
Отправлено: 29.07.17 16:24. Заголовок: Три вещи в дрожь при..
Три вещи в дрожь приводят нас...
От трёх трясется земля, четырёх она не может носить: раба, когда он делается царём, глупого, когда он досыта ест хлеб, позорную женщину, когда она выходит замуж, и служанку, когда она занимает место госпожи своей.
Книга притчей Соломоновых Гл. 30, стихи 21-23
Три вещи в дрожь приводят нас, Четвёртой — не снести. В великой Kниге сам Агур Их список поместил.
Все четверо — проклятье нам, Но всё же в списке том Агур поставил раньше всех Раба, что стал царём.
Коль шлюха выйдет замуж, то Родит, и грех забыт. Дурак нажрётся и заснёт, Пока он спит — молчит.
Служанка стала госпожой — Так не ходи к ней в дом. Но нет спасенья от раба, Который стал царём!
Он в созиданьи бестолков, А в разрушеньи скор, Он глух к рассудку — криком он Выигрывает спор.
Для власти власть ему нужна, И, силой дух поправ, Он славит мудрецом того, Кто лжёт ему: «Ты прав!»
Он был рабом и он привык, Что, коль беда пришла, Всегда хозяин отвечал За все его дела.
Когда ж он глупостью теперь В прах превратил страну, Он снова ищет на кого Свалить свою вину.
Он обещает так легко, Но всё забыть готов. Он всех боится — и друзей, И близких, и врагов.
Когда не надо — он упрям, Когда не надо — слаб, О раб, который стал царём, Всё раб, всё тот же раб.
Стихи Редьярда Киплинга, перевод Льва Блуменфельда.
Вот оригинал, если чё:
A Servant when he Reigneth
Three things make earth unquiet And four she cannot brook The godly Agur counted them And put them in a book Those Four Tremendous Curses With which mankind is cursed; But a Servant when He Reigneth Old Agur entered first.
An Handmaid that is Mistress We need not call upon. A Fool when he is full of Meat Will fall asleep anon. An Odious Woman Married May beat a babe and mend; But a Servant when He Reigneth Is Confusion to the end.
His feet are swift to tumult, His hands are slow to toil, His ears are deaf to reason, His lips are loud in broil. He knows no use for power Except to show his might. He gives no heed to judgment Unless it prove him right.
Because he served a master Before his Kingship came, And hid in all disaster Behind his master's name, So, when his Folly opens The unnecessary hells, A Servant when He Reigneth Throws the blame on some one else.
His vows are lightly spoken, His faith is hard to bind, His trust is easy broken, He fears his fellow-kind. The nearest mob will move him To break the pledge he gave Oh, a Servant when He Reigneth Is more than ever slave!
Отправлено: 13.08.17 17:14. Заголовок: Во как! Оказывается,..
О-ё-ёй!
Оказывается, моё «с детства» любимое:
Храмовый в малахите ли холен, Возлелеян в сребре косогор Многодольную голь колоколен Мелководный несет мельхиор.
Над канавой иззвеженной сиво Столбенеют в тускле берега, Оттого что мосты без отзыву Водопьянью над згой бочага,
Но, курчавой крушася карелой, По берёсте дворцовой раздран Обольётся и кремль обгорелый Теплой смирной стоячих румян.
Как под стены зоряни зарытой, За окоп, под босой бастион Волокиты мосты волокиту Собирают в дорожный погон.
И, братаясь, раскат со раскатом, Башни слюбятся сердцу на том, Что, балакирем склабясь над блатом, Разболтает пустой часоём.
(1914)
— это вот про это:
Оказывается, из окна квартиры № 7 в доме № 1 по Лебяжьему переулку, где тогда жил Борис Леонидович, открывается вид на Софийскую набережную. И «обгорелый кремль» — это не кто иной как сам Кремль, а «канава» — это Канава, боковое течение Москвы-реки, а «блато» — это Болото, так называется часть острова, который отделяет Канаву от основного течения.
Вот и не будет мне теперь жизни, пока не сумею хотя бы всех своих знакомых убедить, что никакая Софийская набережная в «Мельхиоре» не ночевала! Кстати, М. Гаспаров того же мнения:
цитата:
МЕЛЬХИОР. Впервые – «Руконог». Содержание – вид старого, безлюдного русского города над мелкой рекой. Город – на холме (косогор в летнем зеленом малахите или зимнем серебре), там – церкви и голые колокольни, вокруг – то ли кремль с башнями (и деревянными, «берестяными» дворцами?), то ли более поздние земляные валы (раскаты, бастионы). Река – цвета мельхиора (сплав никеля с серебром), от нее вокруг крепости канава, заболоченная (блато), со стоячей водой в темных (зга) бочагах, берега канавы поросли водопьянью (дурман), через этот окоп – мосты к дорогам с дальними погонами (перегонами). Закат (смирна – душистая смола – стоячих румян), от этого кремль – обгорелый; над канавой уже туман (тускль), и в ней отражаются звезды (иззве<з>женная). Запустенье, разоренье, кремль раздран и порос карелой («дикая дыня», символ дикой природы в «Джунглях» Киплинга; значение «карельская береза» менее вероятно), вместо башенных часов – осклабленный пустой часоем...
Отправлено: 15.09.17 14:51. Заголовок: Мне всегда было жутк..
Мне всегда было жутко жаль царя, особенно его семью. Вызывало уважение, что он сам отрекся от престола, в отличие от последующих правителей, которые цеплялись за власть любым, даже кровавым, способом, и их выносили с трона вперед ногами. Кроме Ельцина, конечно. Но Ельцин отрекся, оберегая в первую очередь себя, а не страну, и его отречение было более чем неудачным, впрочем, как и Николая. Тем не менее в царе меня подкупает абсолютная бескорыстность его отречения. Не потому ли меня всегда колбасят нападки на него? Ну еще, конечно, его мученическая смерть. Разве ею он не оплатил счет?
Но наломал он дров немало. Не потому ли у него сейчас такие позорные защитники?
А вот и пророчество.
НАШ ЦАРЬ
Наш царь - Мукден, наш царь - Цусима, Наш царь - кровавое пятно, Зловонье пороха и дыма, В котором разуму - темно.
Наш царь - убожество слепое, Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел, Царь-висельник, тем низкий вдвое, Что обещал, но дать не смел.
Он трус, он чувствует с запинкой, Но будет, - час расплаты ждет. Кто начал царствовать - Ходынкой, Тот кончит - встав на эшафот.
К Бальмонт
Поклонская омерзительна в своем заступничестве за царя.
Тем не менее я никогда не стану глумиться над его памятью. Есть за что!
Отправлено: 18.09.17 16:36. Заголовок: tpek пишет: А вот и..
tpek пишет:
цитата:
А вот и пророчество.
Поэты зря не напишут!
Мы покидали Соутгемптон, И небо было голубым, Когда же мы пристали к Гавру, То чёрным сделалось оно.
Я верю в предзнаменованья, Как верю в утренние сны. Господь, помилуй наши души: Большая нам грозит беда.
Николай Гумилёв,
<конец июня — начало июля 1917>
Это по первому варианту из записной книжки, которую он оставил у Анрепа в Англии, когда возвращался в Россию в апреле 1918 года. Печатается обычно по другой записи, где не «небо», а «море». Но, имхо, «небо» лучше.
Мы знаем приближение грозы, Бильярдного раскатистого треска, — Позвякивают ведра и тазы, Кликушествует злая занавеска. В такую ночь в гостинице меня Оставил сон и вынудил к беседе С самим собой. Педалями звеня, Горбун проехал на велосипеде В окне моем. Я не зажег огня. Блажен, кто спит. Я встал к окну спиной. Блажен, кто спит в разгневанном июле. Я в сумерки вгляделся — предо мной Сиделкою душа спала на стуле. Давно ль, скажи, ты девочкой была? Давно ль провинциалкой босоногой Ступни впервые резала осокой, И плакала, и пела? Но сдала И, сидя, спишь в гостинице убогой. Морщинки. Рта порочные углы. Тяжелый сон. Виски в капели пота. И страшно стало мне в коробке мглы — Ужели это все моя работа! С тех пор боюсь: раскаты вдалеке Поднимут за полночь настойчиво и сухо — На стуле спит усталая старуха С назойливою мухой на щеке. Я закричу, умру — горбун в окне, Испуганная занавесь ворвется. Душа вздрогнет, медлительно очнется, Забудет все, отдаст усталость мне И девочкой к кому-нибудь вернется.
Бесследно канул день. Желтея, на балкон Глядит туманный диск луны, еще бестенной, И в безнадежности распахнутых окон, Уже незрячие, тоскливо-белы стены. Сейчас наступит ночь. Так черны облака... Мне жаль последнего вечернего мгновенья: Там все, что прожито,- желанье и тоска, Там все, что близится,- унылость и забвенье. Здесь вечер как мечта: и робок и летуч, Но сердцу, где ни струн, ни слез, ни ароматов, И где разорвано и слито столько туч... Он как-то ближе розовых закатов.
Талый снег налетал и слетал, Разгораясь, румянились щеки. Я не думал, что месяц так мал И что тучи так дымно-далеки…
Я уйду, ни о чем не спросив, Потому что мой вынулся жребий, Я не думал, что месяц красив, Так красив и тревожен на небе.
Скоро полночь. Никто и ничей, Утомлен самым призраком жизни, Я любуюсь на дымы лучей Там, в моей обманувшей отчизне.
Salieri пишет:
цитата:
Сорри моё занудство, но он Моисси.
Я вас не виню, видимо, опечатка в источнике.
Поэт, как и человек любой другой специальности, имеет право на ошибку: еrrare humanum est. А все остальные имеют право знать правильный вариант. У латинского выражения, между прочим, в оригинале (Цицерон) есть продолжение: stultum est in errore perseverare.
Отправлено: 01.10.17 19:18. Заголовок: перед листопадом Вс..
Перед листопадом
Все разошлись. На прощанье осталась Оторопь жёлтой листвы за окном, Вот и осталась мне самая малость Шороха осени в доме моём. Выпало лето холодной иголкой Из онемелой руки тишины И запропало в потёмках за полкой, За штукатуркой мышиной стены. Если считаться начнём, я не вправе Даже на этот пожар за окном. Верно, ещё рассыпается гравий Под осторожным её каблуком. Там, в заоконном тревожном покое, Вне моего бытия и жилья, В жёлтом, и синем, и красном - на что ей Память моя? Что ей память моя?
А тут либо авторский вариант, либо, вернее всего, тогдашнее написание.
Да, вернее всего, оно, тогдашнее!
В довоенной БСЭ — той, которая тёмно-зелёная с красными корешками (конкретно данный том вышел в 1938 году) — Моисси. В послевоенных — точно такое же.
behemothus пишет:
цитата:
Вообще в албанском оригинале никакого удвоенного S нет, оно появляется только в немецком - дабы избежать озвончения.
Вообще в албанском языке что-то не наблюдается удвоенных S: «класс» — klasa, «классик» — klasike, «классицизм» — klasicizmi. Аналогично, кстати, и в польском: klasa, klasyk, klasycyzm. Аналогично, между прочим, и в украинском: клас, класик класицизм. Может быть, дело не только в «избегании озвончения»?
Отправлено: 04.10.17 18:51. Заголовок: Сегодня день рождени..
Сегодня день рождения Есенина.
Снова пьют здесь, дерутся и плачут Под гармоники желтую грусть. Проклинают свои неудачи, Вспоминают московскую Русь. И я сам, опустясь головою, Заливаю глаза вином, Чтоб не видеть в лицо роковое, Чтоб подумать хоть миг об ином.
Что-то всеми навек утрачено. Май мой синий! Июнь голубой! Не с того ль так чадит мертвячиной Над пропащею этой гульбой.
Ах, сегодня так весело россам, Самогонного спирта - река. Гармонист с провалившимся носом Им про Волгу поет и про Чека.
Что-то злое во взорах безумных, Непокорное в громких речах. Жалко им тех дурашливых, юных, Что сгубили свою жизнь сгоряча.
Где ж вы те, что ушли далече? Ярко ль светят вам наши лучи? Гармонист спиртом сифилис лечит, Что в киргизских степях получил.
Нет! таких не подмять, не рассеять. Бесшабашность им гнилью дана. Ты, Рассея моя... Рас... сея... Азиатская сторона! 1922
Отправлено: 10.10.17 20:37. Заголовок: У меня сейчас новый..
У меня сейчас новый период увлечения Иваном Франко (самый первый был ещё в школе).
Сначала цитата из Псалтири:
При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе; на вербах, посреди его, повесили мы наши арфы. Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши — веселья: "пропойте нам из песней Сионских". Как нам петь песнь Господню на земле чужой?
(Если что, то это 136 псалом.)
А вот теперь Франко.
НА РЕКЕ ВАВИЛОНСКОЙ
На реке вавилонской — и я там сидел, На разбитую арфу угрюмо глядел. Надо мной вавилонцы глумились толпой: «Что-нибудь про Кармель, про Сион нам запой!» Про Сион? Про Кармель? Их уж слава в былом, На Кармеле — пустыня, в Сионе — разгром! Нет, другую вам песню теперь изберу: Я родился рабом и рабом я умру. Появился на свет я под свист батогов, Вырос в рабской семье, средь отчизны врагов. С детства я приучался бояться господ И с улыбкой смотреть, как гнетут мой народ. Мой учитель был пёс, что на лапки встаёт И что лижет ту руку, которая бьёт. Я возрос, будто кедр, что венчает Ливан, Но душа моя — словно ползучий бурьян. Пусть я пут не носил на руках, на ногах, Но ношу в своём сердце невольничий страх. Пусть мечтой о свободе душа пожила б, Но ведь кровью я — раб! Но ведь мозгом я — раб! Вавилонские жёны! Лицо наклоня, Проходите скорей, не взглянув на меня. Чтоб не пало проклятье моё на ваш плод. Не пришлось бы рабом наделить ваш народ. Вавилонские девы! Держитесь вдали, Чтобы тронуться ваши сердца не могли И чтоб тяжкая вам не судилась судьба Злобно думать в тиши: «Полюбила раба».
Переводчик — тоже хороший человек: белорусский поэт Максим Адамович Богданович, https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%BE%D0%B3%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87. Перевод сделан ещё до революции (Богданович умер в мае 1917 года), поэтому не приходится удивляться, что он неполный. А это — оригинал. Если что не ясно — спрашивайте, постараюсь объяснить.
На ріці вавилонській — і я там сидів. На розбитий орган у роспуці глядів. Наді мною ругавсь вавилонців собор: "Заспівай нам що будь! Про Сіон, про Табор" — Про Сіон? Про Табор? Їм вже чести нема: На Таборі — пустель! На СіонІ — тюрма! Лиш одну хіба пісню я вмію стару: Я рабом уродивсь та рабом і умру. Я на світ народився під свист батогів Із невольника батька, в землі ворогів. Я хилитись привик од дитинячих літ, І всміхаться до тих, що катують мій рід. Мій учитель був пес, що на лапки стає І що лиже ту руку, яка його б'є. І хоч зріс я мов кедр, що вінчає Ливан, Та душа в мні похила, повзка, мов бурьян. І хоч часом, мов грім, гримне слово моє, То це бляшаний грім, що нікого не вб'є. І хоч в душу вірвесь часом волі приваб, Але кров моя — раб! Але мозок мій — раб! Хоч я пут не носив на руках, на ногах. Але в нервах ношу все невільницький страх. Хоч я вільним зовусь, а як раб спину гну, І свобідно в лице нікому не зирну. Перед блазнем усяким корюся, брешу, Вільне слово в душі, наче свічку, гашу. Хоч тружусь день і ніч, не доїм, не досплю, А все чується, це я на панськім роблю. І хоч труд свій люблю, а все чую гачок: Ти прикутий до його, мов раб до тачок. Хоч добра доробивсь, та воно лишь тяжить, Мов чуже для когось мушу я сторожить, З ким в життю не зійдусь, все підляжу йому; Сяк чи так вибірай — все найтяжче візьму. І хоч часом в душі піднімається бунт. Щоб із пут отрястись, стати твердо на грунт, — Ах, то й це не той ГНІВ, що шаблюку стиска, Це лиш злоба низька і сердитість рабська!.. Вавилонські жінки, одвернувшись ідіть, І на мене здивовано так не глядіть! Щоб не впало прокляття моє на ваш плід. Не прийшлось би раба привести нам на світ. Вавилонські дівчата, минайте мене, Хай мій вид співчуттям серце вам не торкне. Щоби вам не судилась найтяжча судьба. Найстрашніша клятьба — полюбити раба...
Кстати, «Табор», — в украинском оригинале, — это Фавор. (После буквы оиты я уже не знаю, есть ли что-то, чего можно не объяснять )
Не могу не поделиться: я тут проверял, может ли Фавор соотноситься с Ветхим Заветом (поскольку Псалтирь — это Ветхий Завет), и оказалось, что только с Ветхим и может!
Север и юг Ты сотворил; Фавор и Ермон о имени Твоем радуются. (Пс. 88:12)
Девора послала и призвала Варака, сына Авиноама, из Кедеса Неффалимова и сказала ему: «Повелевает тебе Господь, Бог Израилев: „Пойди, взойди на гору Фавор и возьми с собой десять тысяч человек из сынов Неффалимовых и сынов Завулоновых; а Я приведу к тебе, к потоку Киссон, Сисару, военачальника Иавина, и колесницы его, и многолюдное войско его, и предам его в руки твои"» (Суд. 4:6-7)
Фавор, конечно, и вполне реальная гора: 588 м над уровнем моря.
Прекрасный ориентир, и в древности на этой горе сходились границы трёх областей. А вот мнение, что на Фаворе ещё и произошло Преображение Христа — всего лишь дань традиции: ни в одном из Евангелий Преображение не связывается с каким-либо конкретным топонимом, везде в этой связи фигурирует лишь «гора высокая» или просто «гора». Судя по всему, у апостолов не было, как тогда ещё не выражались, точных данных, и они не хотели изображать, будто такие данные у них есть. Правда, традиция достаточно почтенная, идущая ещё от императрицы Елены, которая построила на Фаворе базилику Преображения и храм. Тем не менее не следует чересчур буквально понимать стихи Обыкновенно свет без пламени исходит в этот день с Фавора. Вполне возможно, он в этот день обыкновенно исходит вовсе даже с другого места
Отправлено: 16.10.17 10:24. Заголовок: Октябрь – месяц грус..
Октябрь – месяц грусти и простуд, а воробьи – пролетарьят пернатых – захватывают в брошенных пенатах скворечники, как Смольный институт. И воронье, конечно, тут как тут. Хотя вообще для птичьего ума понятья нет страшнее, чем зима, куда сильней страшится перелета наш длинноносый северный Икар. И потому пронзительное "карр!" звучит для нас как песня патриота.
Отправлено: 17.10.17 02:46. Заголовок: А я тогда с осенью о..
А я тогда с осенью от моей любимой женщины Эмили Дикинсон
Ровно тот случай, когда, чтобы составить мало-мальское представление о некоем иноязычном стихотворении, мало одного перевода, даже самого талантливого, а нужны и другие + оригинал + подумать самому.
Besides the Autumn poets sing A few prosaic days A little this side of the snow And that side of the Haze —
A few incisive Mornings — A few Ascetic Eves — Gone — Mr. Bryant's «Golden Rod» — And Mr. Thomson's «sheaves.»
Still, is the bustle in the Brook — Sealed are the spicy valves — Mesmeric fingers softly touch The Eyes of many Elves —
Perhaps a squirrel may remain — My sentiments to share — Grant me, Oh Lord, a sunny mind — Thy windy will to bear!
1859
Перевод Эльги Линецкой:
У Осени воспетой Есть будни без примет: Уже Туманы сгинули, Еще Пороши нет.
Кусает больно Утренник, Закат глядит аскетом: Ни поэтических снопов, Ни пышных златоцветов.
Все Запахи под спудом, Но гомонит Ручей, И властно чьи-то Пальцы Сомкнули веки Фей.
Лишь Белка тут меня поймет… О, дай мне нрав погожий, Чтоб воле ветровой Твоей Я покорилась, Боже!
Перевод Андрея Пустогарова:
Проходит осень — воспевать уж нечего поэтам: луга накрыла снега гладь, земля в туман одета.
Густа так сырость вечеров, а утра так резки. Нет больше "Золотых шаров" и не видны "стожки".
Застыл ручья весёлый гул, холодный сад в печали семян коробочки замкнул, и в спячку эльфы впали.
И, с белкой чувствами совпав, я помолюсь в пути: дай, Боже, солнечный мне нрав — Твой, ветреный, снести.
Перевод Веры Марковой:
Подруга поэтов — Осень пришла. Проза вбивает клин Между последней дымкой И первым снегом долин. Зори острые — словно ланцеты — Дни — аскетически скупы. Исчезли мистера Брайанта астры — Мистера Томсона снопы.
Запечатаны пряные устья. Унялась толчея в ручьях. Месмерические пальцы трогают Веки Эльфов — жестом врача. Может — белка меня не покинет? Я сердце ей отворю. Пошли мне — Боже — солнечный дух — Нести ветровую волю твою!
Два примечания
1. «Мr. Bryant» и «mr. Thomson» — это не деревенские соседи Эмили, это поэты:
...The wind-flower and the violet, they perished long ago, And the brier-rose and the orchis died amid the summer glow; But on the hills the golden-rod, and the aster in the wood, And the yellow sun-flower by the brook in autumn beauty stood...
...At once they stoop, and swell the lusty sheaves; While through their cheerful band the rural talk, The rural scandal, and the rural jest, Fly harmless, to deceive the tedious time, And steal unfelt the sultry hours away...
Меркнет зрение - сила моя, Два незримых алмазных копья; Глохнет слух, полный давнего грома И дыхания отчего дома; Жестких мышц ослабели узлы, Как на пашне седые волы; И не светятся больше ночами Два крыла у меня за плечами.
Я свеча, я сгорел на пиру. Соберите мой воск поутру, И подскажет вам эта страница, Как вам плакать и чем вам гордиться, Как веселья последнюю треть Раздарить и легко умереть, И под сенью случайного крова Загореться посмертно, как слово.
Отправлено: 31.12.17 18:31. Заголовок: :sm66: И всё же поз..
И всё же позитив!
В <Новый год> все немного волхвы. В продовольственных слякоть и давка. Из-за банки кофейной халвы производит осаду прилавка грудой свертков навьюченный люд: каждый сам себе царь и верблюд.
Сетки, сумки, авоськи, кульки, шапки, галстуки, сбитые набок. Запах водки, хвои и трески, мандаринов, корицы и яблок. Хаос лиц, и не видно тропы в Вифлеем из-за снежной крупы.
И разносчики скромных даров в транспорт прыгают, ломятся в двери, исчезают в провалах дворов, даже зная, что пусто в пещере: ни животных, ни яслей, ни Той, над Которою — нимб золотой.
Пустота. Но при мысли о ней видишь вдруг как бы свет ниоткуда. Знал бы Ирод, что чем он сильней, тем верней, неизбежнее чудо. Постоянство такого родства — основной механизм Рождества.
То и празднуют нынче везде, что Его приближенье, сдвигая все столы. Не потребность в звезде пусть еще, но уж воля благая в человеках видна издали, и костры пастухи разожгли.
Валит снег; не дымят, но трубят трубы кровель. Все лица, как пятна. Ирод пьет. Бабы прячут ребят. Кто грядет — никому непонятно: мы не знаем примет, и сердца могут вдруг не признать пришлеца.
Но, когда на дверном сквозняке из тумана ночного густого возникает фигура в платке, и Младенца, и Духа Святого ощущаешь в себе без стыда; смотришь в небо и видишь — звезда.
Отправлено: 10.04.18 11:52. Заголовок: Я и не знал, что Ксе..
Я и не знал, что Ксения Туркова пишет хорошие стихи и даже уже напечаталась.
* * *
В твоём переулке всегда проблема С парковкой. Мне кажется, это знак. И всякий раз у меня дилемма: Зайти или нет к тебе просто так. Гадание на машиноместе: Найдется если — то я рискну. А если нет — мы и так не вместе, И тут себя я не обману. Темно. Льёт дождь и парктроник плачет, Когда, как золушкина сестра, Пытаюсь втиснуться наудачу, Потом понимаю, что мне пора. И правда, зачем этот нервный слалом И чувств с поступками диссонанс? Я уезжаю. Но в зеркале правом Вдруг вижу место. По мне как раз.
Отправлено: 11.05.18 17:35. Заголовок: А мой хозяин не люби..
А мой хозяин не любил меня. Не знал меня, не слышал и не видел, но все-таки боялся как огня и сумрачно, угрюмо ненавидел.
Когда пред ним я голову склонял - ему казалось, я улыбку прячу. Когда меня он плакать заставлял - ему казалось, я притворно плачу.
А я всю жизнь работал на него, ложился поздно, поднимался рано, любил его и за него был ранен. Но мне не помогало ничего.
А я всю жизнь возил его портрет, в землянке вешал и в палатке вешал, смотрел, смотрел, не уставал смотреть. И с каждым годом мне все реже, реже обидною казалась нелюбовь. И ныне настроенья мне не губит тот явный факт, что испокон веков таких, как я, хозяева не любят.
Узнаёте источник? Если не оригинал, то его русскую версию наверняка знает каждый.
Это перевод одного чела с Лингвы (Волода).
І дощитиме тихо, і пахнути буде землею, І кружлятимуть в небі, ві-вітаючи дні, ластівки, І співатимуть жаби в ставках серенади вночі. Одягатимуть терники біле своє тріпотіння, І оздоблене буде воно ярким пір’ям птахів. Щебетатимуть пісню вільшанки свої вередливу У колючому дроті Останньої в Світі Війни. Ні птахи, ні дерева, ніхто хвилюватись не буде, Що вже Людства нема, і нема вже Війни на Землі. Й прокидаючись вранці, Весна відчувати не буде, Що всі люди — усі — з цього світу пішли назавжди.
Отправлено: 05.06.18 18:37. Заголовок: :sm66: Я там всуе у..
Я там всуе упомянул «сурового Данта», а потом вспомнил, что есть стихи и с такой формой, не только как у АСП. И что они мне оч. нравятся. (Вообще люблю Самойлова.)
Говорят, Беатриче была горожанка, Некрасивая, толстая, злая. Но упала любовь на сурового Данта, Как на камень серьга золотая.
Он ее подобрал. И рассматривал долго, И смотрел, и держал на ладони. И забрал навсегда. И запел от восторга О своей некрасивой мадонне.
А она, несмотря на свою неученость, Вдруг расслышала в кухонном гаме Тайный зов. И узнала свою обреченность. И надела набор с жемчугами.
И, свою обреченность почувствовав скромно, Хорошела, худела, бледнела, Обрела розоватую матовость, словно Мертвый жемчуг близ теплого тела.
Он же издали сетовал на безответность И не знал, озаренный веками, Каково было ей, обреченной на вечность, Спорить в лавочках с зеленщиками.
В шумном доме орали драчливые дети, Слуги бегали, хлопали двери. Но они были двое. Не нужен был третий Этой женщине и Алигьери.
(Вот так сейчас и у нас, в наших северных краях... А художника зовут Виталий Фёдорович Глазков)
ПОДСОЛНУХ
Принеси мне подсолнух, навеянный далью, посажу его в почву, сожжённую солью, чтобы он к небесам, голубому зеркалью, жёлтый лик обращал — свою жажду и волю.
Всё неясное к ясности смутно стремится, тают абрисы тел в акварельных размывах, краски — в нотах. Итак, раствориться — это самый счастливый удел из счастливых.
Принеси мне частицу палящего лета, где прозрачны белёсые очерки мира и где жизнь испарилась до капли эфира, — принеси мне подсолнух, безумный от света.
Отправлено: 27.07.18 16:31. Заголовок: Вот достал я из-под ..
Вот достал я из-под спуда книгу рассказов Тихонова (она называется «Книга пути»), и захотелось обнародовать его стихи из рассказа «Ночь Аль-Кадра».
цитата:
Это было давно, в двадцатых годах, одной бессонной ночью в моем родном городе на Неве, когда он назывался еще Петроградом. Той ночью звезды были особенно ярки, и, как по лестнице, можно было по ним подняться на небо. Я читал в эту ночь Коран и открыл его на странице, где говорилось: «Кто изъяснит тебе, что такое ночь Аль-Кадра? Ночь Аль-Кадра стоит больше, чем тысяча месяцев. В эту ночь ангелы сходят с неба, чтобы управлять всем существующим. И до появления зари царит в эту ночь мир».
В примечании к этой главе можно прочесть, что в эту ночь утверждаются и разрешаются дела вселенной на целый год.
Пальмы устали качать головой на восток, Молятся травы, и львы не приходят к воде. Не сто поцелуев, но истинно трижды сто Я возьму у тебя при первой ночной звезде.
Чтобы в эту ночь Аль-Кадра Моя жизнь вернулась ко мне, И тому сказал я: пора, Которого нет сильней.
Уста мои— правда и уста мои — суд! Завтра в путь отправляться мне. Потому что погонщик я и верблюд, И земля, и небо над ней.
Сегодня мир — на земле и воде. Сегодня в ночь Аль-Кадра Даже самый отверженный из людей С пророками входит в рай!
(Он там утверждает, что арабы которым перевели эти стихи, сказали, что это явно написал араб! Возможно, так и было...)
Ежегодно, схватив винтовки, белые люди идут Маттианским проходом в долины поохотиться там и тут. Ежегодно сопровождает беспечных белых людей Матун, ужасный нищий, забинтованный до бровей.
Беззубый, безгубый, безносый, с разбитой речью, без глаз, Прося у ворот подаянье, бормочет он свой рассказ — Снова и снова все то же с утра до глубокой тьмы: «Не заключайте мировой с Медведем, что ходит, как мы.
Кремень был в моей винтовке, был порох насыпая в ствол Когда я шёл на медведя, на Адам-зада я шёл. Был последним мой взгляд на деревья, был последним на снег мой взгляд, Когда я шёл на медведя полвека тому назад.
Я знал его время и пору: он — мой; и дерзок, и смел, Он ночью в маисовом поле мой хлеб преспокойно ел. Я знал его хитрость и силу: он — мой; и тихонько брал Овец из моей овчарни, пока я крепко спал.
Из каменной пещеры, где гордых сосен ряд, Тяжёлый от обеда, бежал медведь Адам-зад, Ворча, рыча, бушуя, вдоль голых диких скал. Два перехода на север — и я его догнал.
Два перехода на север — к концу второго дня Был мной настигнут Адам-зад, бегущий от меня. Был заряд у меня в винтовке, был курок заране взведён Как человек, надо мною внезапно поднялся он.
Лапы сложив на молитву, чудовищен, страшен, космат, Как будто меня умоляя, стоял медведь Адам-зад. Я взглянул на тяжелое брюхо, и мне показался теперь Каким-то ужасно жалким громадный, молящий зверь.
Чудесной жалостью тронут, не выстрелил я... С тех пор Я не смотрел на женщин, с друзьями не вёл разговор. Подходил он все ближе и ближе, умоляющ, жалок и стар, От лба и до подбородка распорол мне лицо удар...
Внезапно, безмолвно, дико железною лапой смят, Перед ним я упал, безликий, полвека тому назад. Я слышал его ворчанье, я слышал хруст ветвей, Он тёмным годам оставил меня и жалости людей.
С ружьями новой системы идёте вы, господа, Я щупал, как их заряжают, они попадают всегда. Удача — винтовкам белых, они приносят смерть, Заплатите, и я покажу вам, что может сделать Медведь».
Мясо, как головешка, в морщинах, в шрамах, в узлах — Матун, ужасный нищий, угощает на совесть и страх. «Заберитесь в полдень в кустарник, его подымите там, — Пусть он бушует и злится, идите за ним по пятам!
(Заплатите — надену повязку.) Наступает страшный миг, Когда на дыбы он встанет, шатаясь, словно старик, Когда на дыбы он встанет, человек и зверь зараз, Когда он прикроет ярость и злобу свинячьих глаз,
Когда он сложит лапы, с поникшей головой. Вот это минута смерти, минута Мировой». Беззубый, безгубый, безносый, прося прохожих подать, Матун, ужасный нищий, повторяет всё то же опять.
Зажав меж колен винтовки, руки держа над огнём, Беспечные белые люди заняты завтрашним днём. Снова и снова всё то же твердит он до поздней тьмы: «Не заключайте мировой с Медведем, что ходит, как мы».
Отправлено: 27.08.18 15:13. Заголовок: Владимир Чернышенко ..
Владимир Чернышенко пишет:
цитата:
«Мировая с медведем» - знаковое стихотворение Киплинга. Отправляя его в британский «Таймс», он просил поместить новое произведение на политической или спортивной полосе, чтобы оно не потерялось в литературном разделе. «Мне нужна колонка в «Таймс», чтобы достучаться до людей добропорядочных, которые верят, что Россия может вести себя цивилизованно».
Отправлено: 05.09.18 10:37. Заголовок: Настанет день, исчез..
Настанет день, исчезну я. А в этой комнате пустой все то же будет: стол,скамья, да образ древний и простой. И так же будет залетать ночная бабочка в шелку. Шуршать, порхать и трепетать по голубому потолку. И так же будет неба дно смотреть в открытое окно. И море ровной синевой манить в простор пустынный свой...
Отправлено: 05.09.18 11:38. Заголовок: Я так полагаю, это п..
Я так полагаю, это про Крым?
Интересно было бы узнать, что сейчас с тем домом...
Завада пишет:
цитата:
«Мировая с медведем» - знаковое стихотворение Киплинга. Отправляя его в британский «Таймс», он просил поместить новое произведение на политической или спортивной полосе, чтобы оно не потерялось в литературном разделе. «Мне нужна колонка в «Таймс», чтобы достучаться до людей добропорядочных, которые верят, что Россия может вести себя цивилизованно».
Кстати, запоздалое спасибо, Завада: я понимал, что медведь там не просто так, но про этот факт (о колонке в «Таймс») я не знал. Спасибо ещё раз! .
Душа моя затосковала ночью. А я любил изорванную в клочья, Исхлестанную ветром темноту И звезды, брезжущие на лету Над мокрыми сентябрьскими садами, Как бабочки с незрячими глазами, И на цыганской масляной реке Шатучий мост, и женщину в платке, Спадавшем с плеч над медленной водою, И эти руки, как перед бедою.
И кажется, она была жива, Жива, как прежде, но ее слова Из влажных "Л" теперь не означали Ни счастья, ни желаний, ни печали, И больше мысль не связывала их, Как повелось на свете у живых.
Слова горели, как под ветром свечи, И гасли, словно ей легло на плечи Все горе всех времен. Мы рядом шли, Но этой горькой, как полынь, земли Она уже стопами не касалась И мне живою больше не казалась.
Когда-то имя было у нее. Сентябрьский ветер и ко мне в жилье Врывается – то лязгает замками, То волосы мне трогает руками.
Отправлено: 30.09.18 09:40. Заголовок: ОДИНОЧЕСТВО Когда т..
ОДИНОЧЕСТВО
Когда теряет равновесие твоё сознание усталое, когда ступеньки этой лестницы уходят из под ног, как палуба, когда плюёт на человечество твоё ночное одиночество, - ты можешь размышлять о вечности и сомневаться в непорочности идей, гипотез, восприятия произведения искусства, и - кстати - самого зачатия Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности с глубокими её могилами, которые потом, за давностью, покажутся такими милыми. Да. Лучше поклоняться данности с короткими её дорогами, которые потом до странности покажутся тебе широкими, покажутся большими, пыльными, усеянными компромиссами, покажутся большими крыльями, покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклонятся данности с убогими её мерилами, которые потом до крайности, послужат для тебя перилами (хотя и не особо чистыми), удерживающими в равновесии твои хромающие истины на этой выщербленной лестнице.
Отправлено: 03.10.18 09:56. Заголовок: Крашеные Сегодня «к..
Крашеные
Сегодня «красные», а завтра «белые» — Ах, не материи! Ах, не цветы!— Людишки гнусные и озверелые, Мне надоевшие до тошноты. Сегодня пошлые и завтра пошлые, Сегодня жулики и завтра те ж, Они, бывалые, пройдохи дошлые, Вам спровоцируют любой мятеж. Идеи вздорные, мечты напрасные, Что в «их» теориях — путь к Божеству. Сегодня «белые», а завтра «красные» — Они бесцветные по существу.
Отправлено: 05.10.18 12:44. Заголовок: Предчувствиям не вер..
Предчувствиям не верю и примет Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда Я не бегу. На свете смерти нет. Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо Бояться смерти ни в семнадцать лет, Ни в семьдесят. Есть только явь и свет, Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете. Мы все уже на берегу морском, И я из тех, кто выбирает сети, Когда идёт бессмертье косяком.
Отправлено: 11.11.18 22:18. Заголовок: И вот ноябрь на свет..
И вот ноябрь на свете, Огромный, просветленный. И кажется, что город Стоит ненаселенный, - Так много сверху неба, Садов и гнезд вороньих, Что и не замечаешь Людей, как посторонних. О, как я поздно понял, Зачем я существую, Зачем гоняет сердце По жилам кровь живую, И что порой напрасно Давал страстям улечься! И что нельзя беречься, И что нельзя беречься...
Отправлено: 22.11.18 10:27. Заголовок: Всё на земле живёт п..
Всё на земле живёт порукой круговой, И если за меня спокон веков боролась Листва древесная - я должен стать листвой, И каждому зерну подать я должен голос.
Всё на земле живет порукой круговой: Созвездье, и земля, и человек, и птица. А кто служил добру, летит вниз головой В их омут царственный и смерти не боится.
Он выплывет ещё и сразу, как пловец, С такою влагою навеки породнится, Что он и сам сказать не сможет, наконец, Звезда он, иль земля, иль человек, иль птица. ( Арсений Тарковский "Дума" 1946 год )
Отправлено: 17.12.18 08:01. Заголовок: Я всегда твердил, чт..
Я всегда твердил, что судьба - игра. Что зачем нам рыба, раз есть икра. Что готический стиль победит, как школа, как способность торчать, избежав укола. Я сижу у окна. За окном осина. Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена. Что зачем вся дева, раз есть колено. Что, устав от поднятой веком пыли, русский глаз отдохнет на эстонском шпиле. Я сижу у окна. Я помыл посуду. Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола. Что любовь, как акт, лишена глагола. Что не знал Эвклид, что, сходя на конус, вещь обретает не ноль, но Хронос. Я сижу у окна. Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку. И что семя, упавши в дурную почву, не дает побега; что луг с поляной есть пример рукоблудья, в Природе данный. Я сижу у окна, обхватив колени, в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива, но зато ее хором не спеть. Не диво, что в награду мне за такие речи своих ног никто не кладет на плечи. Я сижу у окна в темноте; как скорый, море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо признаю я товаром второго сорта свои лучшие мысли и дням грядущим я дарю их как опыт борьбы с удушьем. Я сижу в темноте. И она не хуже в комнате, чем темнота снаружи.
Отправлено: 30.12.18 11:13. Заголовок: Когда мне встречаетс..
Когда мне встречается в людях дурное, То долгое время я верить стараюсь, Что это, скорее всего, напускное, Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья, Стремлюсь я поверить, забыв про укор, Что лжец, может, просто большой фантазер, А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог, Возможно, по глупости разболтался, А друг, что однажды в беде не помог, Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло, Иными тут мерками следует мерить. Ужасно не хочется верить во зло, И в подлость ужасно не хочется верить! Поэтому, встретив нечестных и злых, Нередко стараешься волей-неволей В душе своей словно бы выправить их И попросту «отредактировать», что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк. И сколько порой ни насилуешь душу, А гниль все равно невозможно никак Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей Не так уж и мало встречать доводилось. И сколько хороших надежд поразбилось, И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу, Что надо в начале любого пути С хорошей, с хорошей и только с хорошей, С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто), Но как же ты будешь безудержно рад, Когда эта мерка придется по росту Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети, Что, дескать, непрочная штука – сердца… Не верю! Живут, существуют на свете И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй. Но только одно не забудь наперед: Ты сам своей мерке большой соответствуй, И все остальное, увидишь, – придет!
Отправлено: 02.01.19 14:47. Заголовок: Тонко о грязи. Како..
Тонко о грязи.
Какого цвета грязь? – Любого. Пол грязным может быть и слово, Идея, руки, площадь, шины, Грязь – лишний штрих, и нет картины. Грязь в вечном споре с чистотой, И дух свой, смрадный и густой, Свое зловонье, безобразье Грязь называет простотой. И чистоту ведет на казни, Грязь – простота убийц и палачей. В орнаменте народного фольклора Есть в лживой простоте ее речей Смертельная тональность приговора. Грязь – простота страшнее воровства. Из-за таких, как мы, в нее влюбленных, Молчание слепого большинства Кончалось страшным воем заключенных. И так проста святая простота, Что, маску позабыв надеть святоши, Открыто, нагло, с пеною у рта Устраивает грязные дебоши. Уже близка опасная черта, Пустые души искажают лица. О, вечная земная Простота, О, вечная земная Чистота, Спасительница мира – Красота, Явись скорей, хочу успеть отмыться.
Отправлено: 03.01.19 01:12. Заголовок: Вообще-то это вздор:..
Вообще-то это вздор: грязь — всего лишь субстанция не на своём месте. Земля в саду — почва, а на полу в комнате — грязь. Tikkurila на двери — краска, а на джинсах— грязь. И т. д. .
Отправлено: 25.01.19 10:40. Заголовок: Мне судьба - до посл..
Мне судьба - до последней черты, до креста Спорить до хрипоты (а за ней - немота), Убеждать и доказывать с пеной у рта, Что - не то это все, не тот и не та!
Что - лабазники врут про ошибки Христа, Что - пока еще в грунт не влежалась плита,- Триста лет под татарами - жизнь еще та: Маета трехсотлетняя и нищета.
Но под властью татар жил Иван Калита, И уж был не один, кто один против ста. [Пот] намерений добрых и бунтов тщета, Пугачевщина, кровь и опять - нищета...
Пусть не враз, пусть сперва не поймут ни черта,- Повторю даже в образе злого шута,- Но не стоит предмет, да и тема не та,- Суета всех сует - все равно суета.
Только чашу испить - не успеть на бегу, Даже если разлить - все равно не смогу; Или выплеснуть в наглую рожу врагу - Не ломаюсь, не лгу - все равно не могу;
На вертящемся гладком и скользком кругу Равновесье держу, изгибаюсь в дугу! Что же с чашею делать?! Разбить - не могу! Потерплю - и достойного подстерегу:
Передам - и не надо держаться в кругу И в кромешную тьму, и в неясную згу,- Другу передоверивши чашу, сбегу! Смог ли он ее выпить - узнать не смогу.
Я с сошедшими с круга пасусь на лугу, Я о чаше невыпитой здесь ни гугу - Никому не скажу, при себе сберегу,- А сказать - и затопчут меня на лугу.
Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу! Может, кто-то когда-то поставит свечу Мне за голый мой нерв, на котором кричу, И веселый манер, на котором шучу...
Даже если сулят золотую парчу Или порчу грозят напустить - не хочу,- На ослабленном нерве я не зазвучу - Я уж свой подтяну, подновлю, подвинчу!
Лучше я загуляю, запью, заторчу, Все, что за ночь кропаю,- в чаду растопчу, Лучше голову песне своей откручу,- Но не буду скользить словно пыль по лучу!
...Если все-таки чашу испить мне судьба, Если музыка с песней не слишком груба, Если вдруг докажу, даже с пеной у рта,- Я уйду и скажу, что не все суета!
Отправлено: 03.02.19 03:14. Заголовок: Эта жизнь моя — каме..
Эта жизнь моя — камешек лёгкий, словно ты. Словно ты, перелётный, словно ты, попавший под ноги сирота проезжей дороги; словно ты, певучий клубочек, бубенец дорог и обочин; словно ты, что в день непогожий затихал в грязи бездорожий, а потом принимался снова плакать искрами в лад подковам; словно ты, пилигрим, пылинка, никогда не мостивший рынка, никогда не венчавший замка; словно ты, неприметный камень, неприглядный для светлых залов, непригодный для смертных камер... словно ты, искатель удачи, вольный камешек, прах бродячий... словно ты, что рождён, быть может, для пращи, пастухом несомой... лёгкий камешек придорожный, неприкаянный, невесомый...
Отправлено: 22.02.19 13:30. Заголовок: Сначала в бездну сва..
Сначала в бездну свалился стул, потом - упала кровать, потом - мой стол. Я его столкнул сам. Не хочу скрывать. Потом - учебник "Родная речь", фото, где вся моя семья. Потом четыре стены и печь. Остались пальто и я. Прощай, дорогая. Сними кольцо, выпиши вестник мод. И можешь плюнуть тому в лицо, кто место моё займет.
Отправлено: 17.03.19 15:07. Заголовок: Опять Шопен не ищет ..
Опять Шопен не ищет выгод, Но, окрыляясь на лету, Один прокладывает выход Из вероятья в правоту.
Задворки с выломанным лазом, Хибарки с паклей по бортам. Два клёна в ряд, за третьим, разом — Соседней Рейтарской квартал.
Весь день внимают клёны детям, Когда ж мы ночью лампу жжём И листья, как салфетки, метим, Крошатся огненным дождём.
Тогда, насквозь проколобродив Штыками белых пирамид, В шатрах каштановых напротив Из окон музыка гремит.
Гремит Шопен, из окон грянув, А снизу, под его эффект Прямя подсвечники каштанов, На звёзды смотрит прошлый век.
Как бьют тогда в его сонате, Качая маятник громад, Часы разъездов и занятий, И снов без смерти и фермат!
Итак, опять из-под акаций Под экипажи парижан? Опять бежать и спотыкаться, Как жизни тряский дилижанс?
Опять трубить, и гнать, и звякать, И, мякоть в кровь поря, — опять Рождать рыданье, но не плакать, Не умирать, не умирать?
Опять в сырую ночь в мальпосте Проездом в гости из гостей Подслушать пенье на погосте Колёс, и листьев, и костей.
В конце ж, как женщина, отпрянув И чудом сдерживая прыть Впотьмах приставших горлопанов, Распятьем фортепьян застыть?
А век спустя, в самозащите Задев за белые цветы, Разбить о плиты общежитий Плиту крылатой правоты.
Опять? И, посвятив соцветьям Рояля гулкий ритуал, Всем девятнадцатым столетьем Упасть на старый тротуар.
Борис Пастернак, 1931
Я уже писал, что в целом я к Пастернаку отношусь довольно уравновешенно, но некоторые его стихи мне нравятся до озноба. Это одно из них. А вообще оно мне вспомнилось по случаю того, что на РусФорусе один чудила как бы наехал на Шопена. На РусФорусе много всякого. .
Отправлено: 23.04.19 10:47. Заголовок: Что нужно сердцу мое..
Что нужно сердцу моему, чтоб быть счастливым? Так немного... Люблю зверей, деревья, Бога, и в полдень луч, и в полночь тьму. И на краю небытия скажу: где были огорченья? Я пел, а если плакал я - так лишь слезами восхищенья...
В. Набоков
Первая любовь
В листве березовой, осиновой, в конце аллеи у мостка, вдруг падал свет от платья синего, от василькового венка.
Твой образ легкий и блистающий как на ладони я держу и бабочкой неулетающей благоговейно дорожу.
И много лет прошло, и счастливо я прожил без тебя, а все ж порой я думаю опасливо: жива ли ты и где живешь.
Но если встретиться нежданная судьба заставила бы нас, меня бы, как уродство странное, твой образ нынешний потряс.
Обиды нет неизъяснимее: ты чуждой жизнью обросла. Ни платья синего, ни имени ты для меня не сберегла.
И все давным-давно просрочено, и я молюсь, и ты молись, чтоб на утоптанной обочине мы в тусклый вечер не сошлись.
Отправлено: 28.04.19 11:06. Заголовок: Пасха в апреле Звон ..
Звон колокольный и яйца на блюде Радостью душу согрели. Что лучезарней, скажите мне, люди, Пасхи в апреле? Травку ласкают лучи, догорая, С улицы фраз отголоски... Тихо брожу от крыльца до сарая, Меряю доски. В небе, как зарево, внешняя зорька, Волны пасхального звона... Вот у соседей заплакал так горько Звук граммофона, Вторят ему бесконечно-уныло Взвизги гармоники с кухни... Многое было, ах, многое было... Прошлое, рухни! Нет, не помогут и яйца на блюде! Поздно... Лучи догорели... Что безнадежней, скажите мне, люди, Пасхи в апреле?
Отправлено: 09.05.19 15:12. Заголовок: Ну что с того, что я..
Ну что с того, что я там был. Я был давно, я все забыл. Не помню дней, не помню дат. И тех форсированных рек. Я неопознанный солдат. Я рядовой, я имярек. Я меткой пули недолет. Я лед кровавый в январе. Я крепко впаян в этот лед. Я в нем как мушка в янтаре. Ну что с того, что я там был. Я все забыл. Я все избыл. Не помню дат, не помню дней, названий вспомнить не могу. Я топот загнанных коней. Я хриплый окрик на бегу. Я миг непрожитого дня, я бой на дальнем рубеже. Я пламя вечного огня, и пламя гильзы в блиндаже. Ну что с того, что я там был. В том грозном быть или не быть. Я это все почти забыл, я это все хочу забыть. Я не участвую в войне, война участвует во мне. И пламя вечного огня горит на скулах у меня. Уже меня не исключить из этих лет, из той войны. Уже меня не излечить от тех снегов, от той зимы. И с той зимой, и с той землей, уже меня не разлучить. До тех снегов, где вам уже моих следов не различить.
Отправлено: 08.06.19 20:19. Заголовок: Давид Самойлов Я ве..
Давид Самойлов
Я вел расстреливать бандитку. Она пощады не просила. Смотрела гордо и сердито. Платок от боли закусила. Потом сказала: «Слушай, хлопец, Я все равно от пули сгину. Дай перед тем, как будешь хлопать, Дай поглядеть на Украину. На Украине кони скачут Под стягом с именем Бандеры. На Украине ружья прячут, На Украине ищут веры. Кипит зеленая горилка В белёных хатах под Березно, И пьяным москалям с ухмылкой В затылки тычутся обрезы. Пора пограбить печенегам! Пора поплакать русским бабам! Довольно украинским хлебом Кормиться москалям и швабам! Им не жиреть на нашем сале И нашей водкой не обпиться! Еще не начисто вписали Хохлов в Россию летописцы! Пускай уздечкой, как монистом, Позвякает бульбаш по полю! Нехай як хочут коммунисты В своей Руси будуют волю… Придуманы колхозы ими Для ротозея и растяпы. Нам все равно на Украине, НКВД или гестапо». И я сказал: «Пошли, гадюка, Получишь то, что заслужила. Не ты ль вчера ножом без звука Дружка навеки уложила. Таких, как ты, полно по свету, Таких, как он, на свете мало. Так помирать тебе в кювете, Не ожидая трибунала». Мы шли. А поле было дико. В дубраве птица голосила. Я вел расстреливать бандитку. Она пощады не просила.
Стихи были на Дефенслайне, и вот один из комментов:
цитата:
Альбрехт | Червень 6, 2019 at 07:07
Время януковоща. Командировка. Львовская область. Три дня в небольшом селе. Меня уже знают все, потому что на виду, а гостиница с рестораном одна, уже продавщиня в магазе здоровается как со старым знакомым. Фамилия и имя с регистрации разлетелась быстро: еврей из Киева приехал! Как-то встретил в краеведческом музее старика, который что-то там решал, я так понял, по экспонатам. Он сразу ко мне, подал руку: — Це ти той жид с Кийова? (Это не ругательное слово в ЗУ, не надо шуметь.) — Да. А шо? — Хочу сказати, що в мене батько теж з жидівської родини, похован на жидівському цвинтарі. Его НКВДисты розстріляли. Він в ОУН УПА санитаром був... И меня как обухом по голове пригвоздило этой информацией. Все же официально утверждали, что бандеровцы — антисемиты, которые прям на оргазм исходили, вживую запихивая евреев в печки... и ну нате! Притом санитар обычно из местного населения, т. е. этот человек пережил гитлеровцев и ДОБРОВОЛЬНО (!) вступил к тем, которых должен был боятся, и воевал против коммунистов, которых вроде должен был любить... Та информация меня просто выбила из колеи, и я, как человек отлично знающий еврейские организации Украины, начал наводить справки. Было конечно всякое, — антисемиты размазаны ровным слоем по всему миру. Но местные евреи почему-то предпочитали присоединяться именно к ОУН УПА, а не к красноармейцам. Что кагбе намекает.
Вспомнил, читая ватодураков на Тви, стихи, казалось бы, не о политике...
Витторио Серени
Эти играющие дети
когда-нибудь простят нас, если мы вовремя уберёмся. Простят. Когда-нибудь. А вот искажения времени, течения жизни, отведённой в ложные русла, кровотечения дней с перевала перелицованной цели — этого, нет, они не простят. Не прощается женщине лжелюбовь — милый взору пейзаж с водой и листвой, который порвётся вдруг, обнажив гнилые корни, чёрную жижу. «В любви никак не может быть греха, — горячился старый поэт, — бывают лишь грехи против любви».
Отправлено: 23.09.19 11:01. Заголовок: Во! Нашёл оригинал: ..
Во! Нашёл оригинал:
Quei bambini che giocano un giorno perdoneranno se presto ci togliamo di mezzo. Perdoneranno. Un giorno. Ma la distorsione del tempo il corso della vita deviato su false piste l’emorragia dei giorni dal varco del corrotto intendimento: questo no, non lo perdoneranno. Non si perdona a una donna un amore bugiardo, l’ameno paesaggio d’acque e foglie che si squarcia svelando radici putrefatte, melma nera. <<D’amore non esistono peccati, s’infuriava un poeta ai tardi anni, esistono soltanto peccati contro l’amore >>. E questi no, non li perdoneranno.
Звон колокольный и яйца на блюде Радостью душу согрели. Что лучезарней, скажите мне, люди, Пасхи в апреле? Травку ласкают лучи, догорая, С улицы фраз отголоски... Тихо брожу от крыльца до сарая, Меряю доски. В небе, как зарево, внешняя зорька,
Ошибка на многих сайтах, надо - вешняя. Кто-то где-то опечатался, и пошло-поехало...
Мдэ... Пытаюсь читать статью о Серени, — в которой разбираться куда труднее, чем в стихах, а заслуживает она этого гораздо меньше. Одна претензия в любом совпадающем слове видеть аллюзию на Данте чего стоит! У Гаспарова (я об этом однажды писал на грамотке) есть историйка про то, как в одном докладе утверждалось, что на Цветаеву влиял Достоевский, — поскольку и у той, и у другого есть фраза «мне совершенно всё равно». Плюс ещё у меня нет по-настоящему хорошего итальянского словаря, а что такое гуглоперевод, мы все знаем.
Кстати, стихотворный перевод Е. Солоновича почти не лучше гуглоперевода! Хотя в других случаях он замечательный итальянист. Я-то очень плохо знаю итальянский, но даже меня сходу кое-что зацепило. И раз уж об этом зашла речь, то вот несколько зацепок.
...il corso della vita deviato su false piste... течения жизни, отведённой в ложные русла,
Сorso — это не «течение»: это направление, курс. (В названиях итальянских улиц это часто синоним viale — «проспект» или boulevard — «бульвар», ессно). И piste — в сингуляре pista — это ни разу не русла. Это пути — в частности, это дорожные полосы и спортивные трассы. Аналогично и deviato — от deviare, а deviare, собственно, и означает «перенаправлять» — не имеет отношения к жидкостям. В корне там via — это дорога, как и в латыни. А в контекстах deviare может означать sviare — «обманывать, вводить в заблуждение» и dirottare — «похищать», и это тоже важно. В общем, в оригинале не безвольную стихию отводят в иное русло, а живое и как бы мыслящее существо в корыстных целях умышленно направляют по ложному пути.
...l’emorragia dei giorni dal varco del corrotto intendimento... ...кровотечения дней с перевала перелицованной цели...
Varco — совершенно не обязательно перевал: это проход в широком смысле слова. Не обязательно проход для человека: в контекстах опять же это может быть синонимом spacco (произносится «спакко») и fenditura, — то и другое означает «щель». Рисуется кадр из фильма ужасов: кровь, текущая из-под дверей. Сorrotto — это коррупционный, продажный. Intendimento — это не «цель»! Да, в каком-то контексте intendimento может быть синонимом metà, но прежде всего это понимание, разум. Кровь из прорехи в продажном разуме... (Вспоминается И подпись на приговоре вилась Струей из простреленной головы — стихи Багрицкого о Дзержинском.) Что уж говорить о статье! Впрочем, я её всё равно читаю .
Отправлено: 14.12.19 11:25. Заголовок: Когда я горестно лис..
Когда я горестно листаю Российской летопись земли, Я — тех царей благословляю, При ком мы войны не вели. При ком границ не раздвигали, При ком столиц не воздвигали, Не усмиряли мятежей, Рождались, жили, умирали В глухом кругу, в семье своей.
Отправлено: 20.12.19 13:36. Заголовок: А мне нравится его в..
А мне нравится его вариант: «возмездия нам не надо, но всё-таки приятно, что оно есть» (В том смысле, я думаю, что плохое и так, без целенаправленной борьбы с ним, не выживает.) .
Отправлено: 24.12.19 19:12. Заголовок: tpek, а вы его уже в..
tpek, а вы его уже видели.
Я знаю, другие тут не разделяют моего восхищения С. Кингом, просто я хочу, чтобы вы знали: когда я прочёл его рассказ «Уилла», я понял, что вот это и есть тот образ, который может помочь правильно понять ситуацию в РФ.
Спойлер: все персонажи рассказа погибли в железнодорожной катастрофе, но им кажется, что они просто сидят на каком-то полустанке и ждут, когда придёт другой поезд и увезёт их отсюда. Год за годом кажется. Десятилетиями...
Заглавная героиня и её парень наконец поняли, что что-то не так. Героиня ушла на разведку вдоль рельс, обнаружила городок, а в нём бар с музыкой. Там её и отыскал жених.
цитата:
Луна стояла высоко в черном, усыпанном звездами небе, когда они с Уиллой, держась за руки, вышли на дорогу. Дэвид удивлялся, как могло пройти столько времени, ведь они задержались всего на две песни после перерыва. Это его обескураживало, но если бы только это. — Уилла, какой у нас сейчас год? — спросил он. Она задумалась. Ветер трепал подол ее платья... ну чем не живая женщина? — Не помню, — наконец ответила она. — Странно, да? — Не так уж и странно. Я, например, не могу вспомнить, когда последний раз ел или пил. А навскидку? Не задумываясь? — Восемьдесят... восьмой? Он кивнул. Это было близко к тому, что назвал бы он сам: 1987. — Там была девчушка в футболке с надписью СРЕДНЯЯ ШКОЛА КРОУХАРТ СПРИНГС. ВЫПУСК-03. Если по возрасту ее пускают в ночной бар... — Значит, она окончила школу по крайней мере три года назад. — Вот и я о том же. — Он остановился. — То есть сейчас 2006 год? Уилла, по-твоему, это возможно? Двадцать первый век? [...] — Объявление видишь? — сказала она. — Читай вслух. Сначала он ничего не мог прочесть, так как листок был закрыт плексигласом, который бликовал в лунном свете. Ему пришлось подвинуть Уиллу в сторону и приблизить лицо. — Сверху написано: ЧЕСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ ОХРАНЯЕТСЯ ЗАКОНОМ, а внизу... слишком мелко, не разберу... И тут же получил от нее локтем в бок. — Не валяй дурака, Дэвид. Читай. Я не собираюсь тут с тобой до утра торчать. Ты дальше собственного носа ничего не видишь. Его блуждающий взгляд упал на поблескивающие рельсы, а потом — на меловой холм со срезанной верхушкой. Так называемая столовая гора, как в старых ковбойских фильмах Джона Форда. Он снова уткнулся взглядом в листок и только сейчас понял свою ошибку. Да, Дэвид Сандерсон, тебе бы не в банке работать... — Сверху написано: ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ ОХРАНЯЕТСЯ ЗАКОНОМ, — поправился он. Две строчки внизу никак ему не давались, сливаясь в неразборчивые знаки; может, из-за того, что его мозг, отказывавшийся верить написанному, безуспешно подыскивал какую-то интерпретацию, которая бы свела на нет неугодный ему смысл. Поэтому он перевел взгляд на рельсы и даже не слишком удивился тому, что они уже не блестели в лунном свете, а были насквозь проржавевшими и из стыков здесь и там пробивалась сорная трава. На этот раз он критическим взором окинул саму станцию и увидел полуразрушенное строение, забитые досками окна и ветхую деревянную крышу практически без дранки. В привокзальной зоне с асфальта, который вдруг оказался весь в трещинах, куда-то исчезло предупреждение НЕ ПАРКОВАТЬСЯ, а слова на стене ВАЙОМИНГ — ШТАТ РАВЕНСТВА, хотя и не исчезли, казались словами-призраками. Вроде нас, подумал он. — Ну же, — подгоняла его Уилла. Девушка, у которой по каждому поводу были свои соображения. Девушка, которая сама все видела у себя под носом и хотела, чтобы это видели другие, даже ценой огромного разочарования. — Это твой последний экзамен. Прочитай, что там написано внизу, и вернемся в бар слушать музыку. Он вздохнул. — Тут написано: ПРЕДНАЗНАЧЕНО НА СЛОМ. И ниже: ДАТА ПРЕДПОЛАГАЕМОГО СНОСА — ИЮНЬ 2007. (Рассказ написан в 2006 году. — S.) — Пять баллов. А теперь пойдем, спросим, не хочет ли кто-то еще послушать «Сошедших с рельс». Я скажу Палмеру, что во всем можно найти свои плюсы. Он все равно не купит сигареты, но зато ему не придется платить за вход. Но никто не захотел идти в город. — Мы — мертвецы? Что она хочет этим сказать? — возмутилась Руфь Ландер. Дэвида окончательно добило (фигурально выражаясь) даже не само возмущение, а выражение ее глаз, которое он успел поймать, прежде чем она уткнулась в плечо мужа. Она тоже знала. — Руфь, — мягко сказал Дэвид, — я это говорю не для того, чтобы огорчить вас... — Так молчите! — это был сдавленный крик. [...] — Послушайте, Генри... — начала Уилла. Он перевел на нее взгляд, в котором читалась неприязнь. От симпатии, с которой он раньше относился к Уилле Стюарт, не осталось и следа. — Не хочу ничего слушать, — оборвал ее Генри. — Ты расстроила мою жену. — Да! — поддержал его плотный молодой человек из Сиэтла в фуражке морского пехотинца. Кажется, его зовут О’Кейси, подумал Дэвид. Что-то ирландское, с апострофом. — Заткнись, детка! [...] — Они скоро снесут этот вокзал, и где вы окажетесь? — закричала Уилла. — В заднице! — Она кулаками смахнула брызнувшие из глаз слезы ярости. — Почему вы не хотите пойти с нами в город? Мы покажем вам дорогу. Там люди... там... свет... там музыка. — Мам, я хочу музыку, — заканючила маленькая Памми. — Тсс, — цыкнула на нее мать. — Если бы мы были мертвецами, мы бы это знали, — сказал Биггерс. [...] — Ну что? — продолжал Раттнер. — Наш поезд сошел с рельсов. Дело такое... я чуть не сказал «обычное», но это не совсем так, даже здесь, где железнодорожное полотно явно нуждается в ремонте. И все же то тут, то там происходят нештатные ситуации... [...] Дэвид подумал, что, наверно, есть места и получше, но в принципе «26» тоже неплохо. Вон сколько людей допоздна. И музыка играет. Он задавался вопросом, что станется с остальными, когда чугунное ядро вдребезги разобьет их иллюзию, а это случится очень скоро. Он подумал о том, как Фил Палмер будет пытаться прикрыть свою насмерть перепуганную, вопящую жену от падающих обломков, которые не могут причинить ей никакого вреда, потому что, строго говоря, ее там нет. Он подумал о маленькой Памми Андерсон, прижимающейся к своей заполошной мамаше. О тишайшем Раттнере, чьи слова «все хорошо» тонут в реве огромных желтых машин. О хромом Биггерсе, который побежит вприпрыжку к выходу и, споткнувшись об обломки, упадет, а тем временем чугунное ядро и рычащие бульдозеры довершат свое разрушительное дело. Ему хотелось думать, что еще до наступления конца света придет поезд, которого они все так ждут, что их совместный призыв в конце концов заставит его прийти, но верилось в это с трудом. У него даже появилась мысль, что такое потрясение может лишить их последних сил, и они просто угаснут, как свеча от сильного порыва ветра, но по большому счету он и в это тоже не верил. Зато он ясно представлял, как после отъезда бульдозеров и доверху груженных самосвалов они все стоят под луной, глядя на ржавые рельсы, по которым давно никто не ездит, а ветер с гор воет в пустом пространстве и приминает сухую траву. Да, он без труда мысленно видел их, сбившихся в кучу под звездным небом в ожидании поезда.
Отправлено: 24.12.19 21:45. Заголовок: Вообще-то мне хочетс..
Вообще-то мне хочется что-нибудь почитать из Кинга. Я читал года 2 назад. Не помню, как называется, потому что не произвел впечатления сюжет. Написано блестяще и вроде и оторваться невозможно. Но.. Там муж привязал жену к кровати и собирался ее грохнуть, да сам коньки отбросил. И в результате она не знала, как отвязаться. Чем закончилось - не знаю. Не дочитал.
Может, посоветуете, что-нибудь жутковатое, но со смыслом. На свой вкус.
Отправлено: 24.12.19 23:28. Заголовок: tpek пишет: Там муж ..
tpek пишет:
цитата:
Там муж привязал жену к кровати и собирался ее грохнуть, да сам коньки отбросил.
Это «Последняя игра Джералда», и не привязал он её, а приковал наручниками, и не грохнуть он её собирался, а трахнуть. В смысле, заняться с ней сексом. У них была такая забава, игра в изнасилование, а муж был значительно старше молоденькой жены, что ей в принципе нравилось (когда она была подростком, её пытался соблазнить негодник отец; по-моему, дело у него не выгорело, но в её подсознании надолго застряло — родительский авторитет же! — что это в сексе самое нормальное, когда мужчина намного старше женщины). И она сначала была не против секса, а потом устала, а муж не хотел с этим считаться и всё лез, и тогда она со злости пнула его ногой и нечаянно попала в область сердца. Она в конце концов спаслась, благодаря тому, что он её приковал только за одну руку: она свободной рукой разбила стакан, порезала себе прикованное запястье и вытащила руку из наручника, воспользовавшись кровью как смазкой. Там ещё много всяких штук: после несчастья в открытую дверь дома сначала забрела голодная бродячая собака, потом идиот-бродяга... Роман, конечно, на любителя, но меня он впечатлил: как просто оказаться совершенно беспомощным!
Жутковатое, но со смыслом? И с мистикой тоже? Ну, мне, например, нравится рассказ «Земляничная весна», по-моему, он довольно универсальный. В смысле, может понравиться не только любителям хоррора. Притом он существует не только в жалком переводе ремесленника Вебера, но и в красивом переводе Сергея Таска: http://lib.ru/KING/marc.txt Правда, Таск его зачем-то переобозвал, притом у него есть и другие неточности... Ладно, об этом можно будет поговорить. Даже нужно будет поговорить: по-моему, почти все понимают рассказ неправильно — не в смысле «кто убийца», а в остальных смыслах (они там тоже есть). .
Вот, видите - прошло абсолютно мимо. Тема для меня далекая, потому и не запомнилось. Спасибо за подсказку. А если чего-нибудь из крупного? Я книгу хочу купить.
Отправлено: 25.12.19 14:33. Заголовок: Ну, мне и моим знако..
Ну, мне и моим знакомым (кроме некоторых женщин — это, кстати, весьма хороший знак для книги! ) понравился сравнительно недавний «11.22.63» — в смысле, 22 ноября 1963 года, день, когда убили Джона Кеннеди.
Роман о путешествиях во времени: главгерой получил такую возможность и хочет ею воспользоваться, чтобы помешать убийству Кеннеди. А что из этого получилось, я вам пока не скажу! Роман, в частности, хорош своей атмосферой — и нашего времени, и тех, 60-х годов. И особых ужосов нет. Хотя вот в 60-х главгероя избили гангстеры, да так, что он попал в больницу...
Ещё из сравнительно недавнего (2009) мне нравится «Под куполом». Вы читали «Микромегас» Вольтера? Это отсюда отчалил Кинг. И не надо слишком удивляться: Кинг гораздо умнее и образованнее, чем думают некоторые. Роман, в частности, интересен, тсз, гадюшниками маленького городка, над которым случился этот самый Купол. Кинг сам родом из маленького городка и знает, на что там при случае способны люди вплоть до мэра.
Дамы хвалят «Противостояние», мне оно тоже нравится, но эта книга дико толстая — настолько, что когда Кинг в первый раз предложил её издательству, его заставили сильно её сократить: толстая книга — дорогая, издательству обойдётся в копеечку, а вдруг у читателя она не пойдёт! (Кинг тогда ещё не был знаменит.) Теперь книга вышла полностью, и в переводе тоже, и читать её лучше именно полностью: так понятнее, что хотел сказать автор своей увесистой затеей. Кстати, перевод названия дурацкий. Названия у Кинга часто переводить очень непросто, из-за многозначности использованных в них английских слов — Кинг любит такие игры — но всё равно стоит знать, что в оригинале роман называется The Stand, и что в данном случае это слово, означающее весьма многое, в т. ч. то же что русское «стенд», надо понимать как «Остановка в пути».
Ладно, я так могу долго. Купить на первый раз рекомендую именно «11.22.63». Книга тоже толстая, но она как бы распадается на несколько симпатичных сюжетов, так что читать её не очень обременительно. .
Отправлено: 30.12.19 22:59. Заголовок: Про стихи. Я нашёл и..
Про стихи. Я нашёл изумительный, до сих пор мне не известный перевод вийоновской баллады и не могу не поделиться.
Куда, скажи мне, унеслись Царицы были и былины — Елены, Фрины, Мессалины, Юдифь, Аспазия, Таис? И нимфа Эхо, чьи напевы Хранят холмы и берега, — Где стройный стан ее? Но где вы, Былого талые снега?
Где та, исполненная чар И красоты и мудрой речи, За чью любовь позор увечий Приял страдалец Абеляр? Где тень французской королевы, Чьих на заре топил слуга Ночных любовников? Но где вы, Былого талые снега?
Где все, чью славу вдаль и вширь Несла и песнь, и битвы кличи: Изольда, Бланка, Беатриче, Семирамида и Эсфирь? Где прах сожженной рейнской девы, Утеха битого врага, — Где Жанна д’Арк? Где все? Но где вы, Былого талые снега?
Принц, не ищи! Восходят севы, Желтеют, скошены луга; В одном припеве правда: «Где вы, Былого талые снега?»
Отправлено: 08.01.20 02:40. Заголовок: О том, что яркие жен..
О том, что яркие женщины раз были, то и есть, и будут. (И немножко о том, что жизнь у них обычно складывается печально. Зато славно! Но всё равно печально.) .
Отправлено: 08.01.20 16:22. Заголовок: Волод пишет: Моя не ..
Волод пишет:
цитата:
Моя не понимай.
Чего тут непонятного? Что было, то прошло, о замечательном не грех пожалеть, но всё уходит для того, чтобы вечно приходило новое, не хуже старого. Потому и метафора прошедшего именно такая. Если любишь снег — нет смысла искать прошлогодний, тем более, что выпадет новый.
Волод пишет:
цитата:
Когда новый год праздновали в сентябре
Новый год-то при чём??!! Прошлогодний снег — это снег не предыдущего года, а предыдущей зимы. Именно так его естественно понимать, на чём и основывается ваша шутка.
Волод пишет:
цитата:
Почему в переводах neige род сменила на мужской?
Не в переводе, а в языке — вернее, при переходе с одного языка на другой. Языки — они такие. Мир в смысле «невойна» по-французски тоже женского рода, — и я считаю, это намного более разумно
Волод пишет:
цитата:
Думал в украинском переводе перевести не "сніг", а "нежить", но он собака тоже мужского рода.
Зима — женского. Хотя не вижу смысла в замене снега чем-то другим. Ну обзовите его или там зиму нежитью, раз уж вам так хочется. Хотя смысла всё равно не вижу. .
Отправлено: 09.01.20 08:33. Заголовок: Це все 75% переклада..
Це все 75% перекладачів фентезі вигадали, ну що з 75% візмеш. Це як більшість жінок у нас берегинями стали, …… чугайстра на них немає. http://sum.in.ua/s/nezhytj
Отправлено: 13.01.20 11:59. Заголовок: Щоб не фентезити, вв..
«Нежить» - іменник чоловічого роду, тому одною із сестер лихоманок він бути не може. http://dvorichna-rda.gov.ua/news/id/7518 Щоб не фентезити, вважайте «нежить» дієсловом, а не іменником, як у словнику.
Справді? А де ваші докази? А якщо виявиться, що вона нею саме й є? Тоді як?
Волод пишет:
цитата:
Щоб не фентезити, вважайте «нежить» дієсловом, а не іменником, як у словнику.
Фентезять дітлахи за вашим посиланням, а заразом і ті словники, що вважають нежить дієсловом (якщо вони існують). Тут питання таке, що потрібні академіки, а ажніяк не 3-й — 6-й класи. .
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет